Девчонка, в моей огромной для нее куртке, неуклюже рванула ко мне бегом. Хоркис, подхватив какую-то гномку и усадив ее на сгибе согнутой в локте руки, большими шагами тоже приблизился со словами:
– Ее зовут Ума. Она ногу подвернула, но ты пока не отвлекайся на ее исцеление, я донесу ее.
Я согласно кивнул. Не хотелось задерживаться здесь ни на секунду. Приглашающим за собой жестом махнул гномам, и выкрикнул:
– Быстро встали цепочкой друг за другом! Все за мной!
Создав яркий шарик света, я ухватил Эли за руку и двинулся вперед с одной мыслью – только бы успеть до начала очередного сильного толчка землетрясения.
Идти по образованному мной туннелю было удобно, несмотря на хлюпающую под ногами воду. Но мой призыв Стихий не прошел без последствий. То тут, то там раздавались угрожающие потрескивания камня, отзывавшиеся гулким эхом. Эти звуки, лучше чем что-либо, заставляли гномов бежать за мной.
Девчонка тоже безропотно бежала рядом, крепко держась за мою руку. Я обеспокоенно отметил, что так она быстро выдохнется, но шаг не сбавлял. В крайнем случае тоже, как Хоркис, возьму ее на руки, она, вроде бы, не должна быть такой же тяжелой, как другие гномы.
Через два часа я вышел на поверхность оставив за спиной хрипло дышащих после длительного забега гномов. Они столпились у выхода, не решаясь выйти под открытое небо. Среди них есть те, кто никогда не видел ни свет солнц, ни свет звезд.
На открытом пространстве, устремившаяся в меня магия заставила счастливо зажмуриться, и на некоторое время неподвижно застыть.
Повезло, наступили вечерние сумерки. Красное солнце только что зашло за горизонт, освещая небо последними закатными лучами. Поэтому мы с Хоркисом выгнали упирающихся гномов на поверхность, и мокрых, трясущихся, стучащих зубами от холода, вновь погнали вперед. Надо успеть отойти от этого опасного места как можно дальше.
Мой чуткий слух легко улавливал в хриплом дыхании гномов недовольный, ворчливый шепот. Они сожалели, что не остались в пещере, жаловались на жизнь, на обстоятельства, на меня – жестоко и бесцеремонно ими распоряжающегося, на то, что предстоящий путь им не преодолеть. Но не утихающие мелкие толчки под ногами, заставили нас с Хоркисом неустанно подгонять гномов. А их, все же, двигаться вперед.
Дорога по каменным осыпям, с уклоном то вверх, то вниз, трудна. Эли вскоре выбилась из сил, начав постоянно спотыкаться и тяжело дышать. Я перевесил рюкзак со спины на грудь и присев на корточки скомандовал ей:
– Садись мне на спину! Держись руками за лямки рюкзака, а ногами за мой торс, – и, не обращая внимания на ее глупое смущение и протест, заставив сделать сказанное, снова устремился вперед. При этом я с трудом удерживал себя от инстинктивного желания бежать отсюда со всех ног, понимая, что гномам с их короткими ногами за мной не угнаться.
Только по прошествии нескольких часов, когда я увидел, что заданный мною темп совсем обессилил гномов и они стали отставать, без конца спотыкаясь и падая, скомандовал привал. Все повалились на землю, где стояли.