— Спасибо, Берни. — Пилигрим Арчи усмехнулся и посмотрел с хитринкой. — Как ты думаешь, что Альда и Энтони делали в саду рано утром, с арбалетом?
— Значит, победил Кэдоган? Какая жалость, я болел за тебя!
— Да, он пока что сильнее меня, — Берни рассмеялся и перевернулся на живот. Они с отцом лежали на летней террасе. Берни сгрёб под себя подушки и теперь валялся на них. Папа же, растянувшись на спине, смотрел в ночное небо. Спать совершенно не хотелось, ночная прохлада забиралась под сорочку, ветерок то и дело тревожил кроны деревьев, в саду стрекотали кузнечики. Все уже давно уснули, мама тоже недавно ушла от них, поцеловав сына и мужа на ночь.
— Ты ещё одержишь верх, вот увидишь.
— Хочешь, пофехтуем завтра? Я многому научился, вот увидишь!
— Обязательно, как я могу отказаться от поединка с королём шпаги!
— Па-а-а-апа, — Берни опять засмеялся.
— Я не шучу, ты им станешь, через несколько лет. Придёшь ко мне, высокий, широкоплечий и статный, и скажешь: «Отец, ты был прав».
Берни мечтательно вздохнул. Он любил представлять себя таким, в будущем, великолепным воином, которому нет равных.
— А как твой сегодняшний поединок?
— Какой поединок? — Берни напрягся и сел. Неужели отец всё знает?
— С Энтони Аддерли, конечно.
— Ты и про это знаешь...
— Папа знает всё, запомни. Но посмотреть на вас я не успел, твоя мама заняла меня куда более важным, по её мнению, делом.
— Дуэли не случилось... Альда нам помешала. Встала между нами и начала болтать всякую чушь про то, что мы с Энтони должны подружиться, когда вырастем. Пришлось сложить шпаги и помириться, иначе она бы подняла крик, а мама запрещает поединки не на учебных шпагах.
— А у вас были боевые?
— Конечно. Это же дуэль.
— Я восхищён этой девочкой. Какая смелость и изобретательность!
— Она глупая. И постоянно плачет.
— О нет, она умна, умнее вас вместе взятых. А слёзы — это оружие женщины. И оно может стать действительно страшным. Тебе ещё предстоит убедиться в этом, попомни мои слова.
Берни задумался и бухнулся обратно на подушки. Представил повзрослевшую Альду, картинно роняющую слезинки. Получалось у неё очень неплохо.
— Папа? Энтони сказал, она может стать моей невестой.
— Да, такое может произойти.