- Профессор Уилмарт когда-нибудь говорил, для чего эта шкатулка?
Гораций вытер свои большие мясистые руки бумажными полотенцами. Хейзел смотрела на них, представляя, как одна прижимается к её горлу, а другая входит в её влагалище...
- Кажется, я припоминаю, как он говорил, что это кристальная шкатулка. Она должна держать какой-то кристалл. Сказал, что у него куча друзей, которым они нужны. Какое слово он использовал? - Гораций прищурился. - Я думаю, геммологи.
Хейзел моргнула.
"Кристалл. Драгоценный камень? Разве в письме Генри не упоминался КАМЕНЬ, который он также называл СТ?"
- Сейчас уже совсем темно. Мне лучше вернуть тебя домой.
Хейзел поковыляла за ним к грузовику. Грозовые тучи бродили над головой, поглотив прекрасную луну.
"Похоже, сегодня будет дождь".
Она отдыхала, пока Гораций выруливал громоздкий грузовик из захолустья и выезжал на главную дорогу.
"Что за день..."
Она чувствовала себя странно спокойной и совершенно определённо не травмированной, несмотря на ужасную сцену ранее. Хуже того, она почувствовала намёк на возбуждение, несомненно, вызванное её близостью к этому красивому, сильному, как бык, деревенщине, который её спас.
- Ты очень скромен, Гораций, но знаешь, я думаю, что эти люди действительно собирались меня убить.
- Может быть, но я так не думаю. Я уверен, что это были Рыбные парни, просто нутром чувствую, но, чёрт возьми, я этого не докажу.
- Рыбные парни?
- Пара местных парней, не очень хорошие. Ходят слухи, что они оба отсидели по мелочи, но даже у них, говорю тебе, не хватило бы яиц на убийство. Там, наверное, пара каких-то браконьеров проходила. Здесь много браконьеров, всё время охотятся на белохвостого оленя, лося и бобра. Знаешь, охота на лося и бобра незаконна.
Хейзел вздохнула.
- Гораций, я не это имела в виду, - её рука скользнула к мраморно-твёрдому бедру, натягивающему джинсовую ткань. - Я имела в виду, что независимо от того, спас ты мне жизнь или нет, я всё равно в долгу перед тобой. Единственный способ, который я могу придумать, чтобы отблагодарить тебя, это...
Её рука скользнула по промежности, которая казалась набитой. Такое ощущение, что в этом семени был фунт говяжьего фарша. Её палец жадно скользил вверх и вниз по молнии...
- Гораций, притормози, - прошептала она ему на ухо.
- О чём ты, Хейзел...
- Притормози, притормози...
Гораций заворчал, а затем вывел грохочущий грузовик на обочину. Она сразу почувствовала лихорадку. Она расстегнула его ремень на штанах и раскрыла его ширинку серией движений, которые казались синхронными. Он не носил трусов. Мускусный запах дневной работы донёсся до неё, когда её рука выложила всё это тёплое, мягкое мясо.
"Боже мой", - подумала она, закружившись, нежно сжимая массу мошонки и свёрнутого члена.
- Эй, - пробормотал он.
Масса замерла, но даже так было видно, какой он внушительный. Хейзел обхватила большим и указательным пальцами стержень, чтобы помочь ему двигаться, и при этом почувствовала, какой он был горячий в её руках. Ткань крайней плоти была сложена вверху; ей нравилось осторожно тянуть её и чувствовать, как вся эта нежная кожа скользит вверх и вниз по горячему столбу. В свете приборного щитка она заметила толстые и длинные вены, как дождевые черви. Гораций заёрзал на своём месте, пока она продолжала медленно поглаживать его. Когда он полностью начал пульсировать, Хейзел была почти ошеломлена его размером: обхват банки Red Bull, но на несколько дюймов больше. Ей хотелось всё это попробовать. Ей хотелось позволить всему погрузиться в неё.
"Меня только что изнасиловали до полусмерти двое парней, ещё более больных, чем Ричард Спек, и СЕЙЧАС посмотри, что я делаю..."
Как она вообще должна пытаться понять себя?
"Этот член великолепен, - подумала она, ошеломлённая. - Это чёртово произведение искусства..."
Затем она взяла мошонку, которая заполнила всю её руку, и у неё чуть не закружилась голова, когда её пальцы исследовали каждое яичко, каждое размером и весом почти с куриное яйцо. Возбуждение, которое она вызвала, заставило яйца начать подниматься вверх на своих замысловатых связях, затем она снова схватила стержень и сдвинула крайнюю плоть полностью вниз, обнажая пухлую, жирную корону. Мокрота заполнила значительную щель для мочи. Даже эта мелочь половой анатомии завораживала её, и из-за нетипичного размера органа она задавалась вопросом, можно ли...
Хейзел прижимала колонну одной рукой, а большим и указательным пальцами другой открывала тонкую щель. Гораций вздрогнул, а Хейзел обрадовалась возможности полностью ввести конец своего мизинца в выход из уретры Горация, чего она раньше никогда не могла сделать.
Но что теперь?
"Я должна пососать его, я просто ДОЛЖНА..."
Она наклонилась, чтобы отсосать ему, но как только её губы практически встретились с головкой...