Ничего. Ни звука.
Возможно, это был не крик. Но он должен проверить. Несколько минут назад он слышал, как открывались ворота. Это был отец Трист, направлявшийся к Бабу в полном церковном облачении. Но с чего бы Трист кричал? Даже он был не настолько глуп, чтобы войти в вольер.
Но все же...
Рабби Шотцена охватила тревога. Он схватил свою сумку с бутылками с зажигательной смесью и сжав в ладони зажигалку, выскочил в коридор и увидел...
...как Баб выползает из Красной 14.
- Господи Иисусе, - пробормотал Шотцен.
Демон протиснулся сквозь дверной проем и повернулся к рабби Шотцену.
- Шалом, Раааааабби, - сказал Буб.
Шотцен опустил сумку и дрожащими руками достал первую бутылку.
Баб не мог выпрямится во весь рост, потому что потолок был слишком низким для него, поэтому стоял на четвереньках. Он подполз к первым воротам и, к изумлению Шотцена, ввел код.
Замок открылся.
Шотцен щелкнул зажигалкой. Один раз. Второй. Третий. Пламени не было. Он посмотрел на нее и увидел, что взял не ту.
- Твой друг Отеееец Трист, - сказал Баб, ползя вперед, - хочет кое-что сказать.
Демон открыл рот и закашлялся. Из его горла вылетел красный шар и упал перед ним, липкий от слизи.
Шотцен присмотрелся и увидел, что это не шар.
Баб поднял исторгнутое из своего рта и протянул Шотцену.
Голова отца Триста, покрытая запёкшейся кровью.
Она моргнула.
Потом снова моргнула и открыла рот, как будто хотело что-то сказать.
- Что? - спросил Баб, прижав вторую руку уху. – Мы тебя не слышиииим.
Шотцен, ошарашенно смотря на это, прижал руку ко рту.
- Он хочет поговорить с тобоооой.
Существо швырнуло голову Триста в рабби. От неожиданности Шотцен выронил бутылку и зажигалку и рефлекторно поймал ее обеими руками, как баскетбольный мяч. Бутылка упала на пол и разбилась вдребезги.
Шотцен уставился на голову в своих руках.
- Убей меня, - четко произнесли губы священника.
Шотцен вскрикнул от ужаса.
Баб так сильно смеялся, что изрыгнул ногу отца Триста. Та упала на пол и извивалась, как рыба.
Шотцен изо всех сил швырнул голову в стену, надеясь положить конец страданиям священника. Он потянулся за второй бутылкой с зажигательной смесью и достал из кармана еще одну зажигалку.
- Возвращайся в ад, - крикнул Шотцен, дрожа от ярости. Он щелкнул зажигалкой, высекая двухдюймовое пламя и воспламеняя пропитанный бензином носок, торчащий из горлышка. Раввин швырнул бутылку в монстра, и та разбилась у ног Баба, обдав того стеной пламени.
Демон закричал. Шотцен ощутил запах паленой шерсти и горелого мяса. Баб сбивал с себя пламя когтями, катаясь по полу тесного коридора.
- Что за черт? - воскликнул Энди, стоя по другую сторону вторых ворот. Через мгновение появилась Сан.
- Не подходите, - предупредил их Шотцен.
Баб пылал еще почти минуту, прежде чем включились спринклеры.
Пламя стало угасать, пока совсем не потухло. Дым начал рассеиваться. Шотцен в изумлении смотрел, как обгоревшая плоть Баба словно смывается под струей воды. Он дрожал, как мокрая собака, сбрасывая с себя обгоревшую кожу, под которой появилась новая, неповрежденная.
- Теперь моя очереееедь, - прорычал Баб.
- Рабби! - крикнул Энди. – Уходите оттуда!
- Бегите! – Шотцен попятился назад. - Он знает коды!
Баб одним прыжком подскочил к Шотцену, схватив его за горло.
- Кооооды? - спросил он. – Они разные?
Он подтащил Шотцена ко вторым воротам и ввел код.
Он не сработал.
Демон зарычал. Это был самый ужасный звук, который Шотцен когда-либо слышал. Как раскаты грома во время страшной бури.