— Почему нельзя магу и манару просто спать вместе? — Люси перевела маленькие изумлённые глаза на целительницу. — А если у людей нет второй кровати? Зимой и дети, и взрослые спят на одной кровати.
Нулефер минуту назад хотелось плакать. Но сейчас она хихикнула.
— Люси не знает, чем мужчина с женщиной в постели занимаются, — она шепнула Уиллу. — Нора полгода назад рассказала мне о взрослой жизни. Уилл, ты-то знаешь про постель?
— Знаю, меня принц Тобиан просветил, — шёпотом ответил Уилл.
Зрачки у Тонни застыли на жене, он моргал, старался выговаривать какие-то слова. Но изуродованная спина покрывалась лишь тоненькой сеточкой кожи. Целительница не останавливалась, чтобы стереть с лица пот. Влажными тряпками пот с неё убирали Люси и Линда.
— Юрсан Хакен был сильнейшим? — задумчиво произнесла Нулефер. «По-моему, эта целительница тоже сильнейшая!» — А как он стал одним из лучших?
— Изучал себя и свои способности до полного изнеможения! — воскликнула целительница. — Честно, способности Хакена — загадка для учёных и магов. Хакен обладал такой тягой к овладению своей магии, что заставлял вздрагивать всех своих современников. Жажда сохранять жизнь, неумолимая, бесконечная и жестокая жажда отдавать людям себя — я бы так сказала! Хакен нашёл свой путь в тридцать лет, в молодые лучшие годы он был незаметным морским лекарем. Всё изменилось, когда Хакен попал в плен пиратам. В те времена пиратство было мировым бичом. Хакен год провёл у них на корабле пленником, наблюдал разврат, убийства, насилие — все людские пороки. На свободу Хакен бежал новым, преобразившимся человеком. Я много повидала, но даже представить не могу, что видел Хакен у тех пиратов. Наверное, худшие из грехов. Но на землю Хакен вернулся не озлобившимся животным, а целителем, возлюбившим всё человечество.
— Я бы хотела родиться целителем, — Люси положила руку на подрагивающее плечо Тонни. — Жаль, я манар.
— Не говори так, девочка, — целительница посмотрела на неё ласковыми глазами. — Не зря мы прозвали вас манарами — «маяки» на древнем тенкунском языке. Мы так и не смогли создать энергию из ничего. Вы, не обладающие самой слабенькой магией, всегда опережаете нас. Нам не нужно творить, всё необходимое мы можем заколдовать за миг. Но вам, манарам, для жизни нужно развитие. И в этом вы выше нас, великих и могучих.
Жёлтый солнечный свет исходил от рук женщин. «Это какое чудо», — чуть не закричала Нулефер. Хоть магия целительницы ни для кого не было чудом, необъяснимой, выходящей за гранью разумного вещью, но любое соприкосновение с магической сущностью для Нулефер была как встреча с богами. Вот, какой бы она сейчас была, если бы не страх родителей, если бы не враждебность мира к манарам, родившимся в Зенруте! Своей водой она бы напоила жаждущих, затушила лесные пожары, подступающие к деревням, она бы смыла с земли жестоких рабовладельцев. Нулефер смерила освободителей изучающим взглядом. Красивые, сильные, жертвенные! У неё сперва был другой образ о них. Образ, списанный со сказок и древних легенд. Но настоящие герои незаметны. «Это неправильно. Их должны знать все и слагать про них легенды», — огорчённо подумала она. Приди же день, когда освободители прекратят прятаться в крысиных подземных норах и выйдут к людям. «Жажда сохранять жизнь, жажда сохранять жизнь», — Нулефер твердила эти слова. Освободители ничуть не меньше целителя Юрсана Хакена жаждут спасти человечество, но боги не одарили освободителей могущественной магией. Нет, разум богов и их идеалы никогда не будут понятны.
— Освободители, не боитесь оказаться в тюрьме?
До Нулефер донёсся знакомый голос. От удивления она согнулась в ногах.
Элеонора Свалоу.
Сестра стояла на пороге двери, с ней был худой, сгорбленный, что-то мычащий Юний. Рука Элеоноры твёрдо впилась в его плечо.
— Это моя сестра… Элеонора, — слезло слабое эхо с губ Нулефер.
— Простите, я не хотел… Простите, я не хотел, — выл Юний.
Освободители встали на ноги. Их лица были каменными, но тотчас побелели. Только целительница не дрогнула, продолжая лечить больного. Элеонора смерила любопытным взглядом комнату, прошлась глазами по кучке освободителей и произнесла с должным уважением:
— Вижу, я не вовремя, у вас здесь тяжелобольные люди лежат. Ну, выйдем из комнаты, оставим врача с пациентом. Поговорить можно и в подземелье, оно пустует пока что.
Элеонора схватила за руку оправдывающего Юния и увела за собой из комнаты. Освободителям оставалось идти за ней следом. «Не может быть!» — перешептывались они. «Не может быть», — стонала Нулефер, таща за собой испуганную Люси. Сзади них шёл молчаливый Уилл и смотрел в мёртвую точку.