Юноша кивнул и залез на подоконник. Когда его фигура растворилась во тьме за окном, Шарпф покачал головой и вновь опустил пальцы в прохладную мазь. Когда-то и он был молод и глуп, прыгал через стены монастыря, хотел показать миру, на что способен... А теперь единственным его желанием — весьма страстным, к слову сказать, — было избавиться от треклятой подагры.
***
— И что ответил теос Шарпф?
Расмус даже подался вперед, с нескрываемым волнением смотря Кристиану в рот. И Фэй произнес то, что его подопечный жаждал услышать больше всего:
— Он крайне сожалеет, что не замечал вашу кандидатуру раньше.
По телу теоса растеклась волна облегчения, а пальцы, до этого сжимавшие подлокотники кресла, расслабились.
— Я же вам говорил, — самодовольно сказал он. — Меня недооценивали намеренно, уверяю вас. Такие люди, как Шарпф, всегда встают на пути молодых и перспективных.
Он поднялся с кресла и в запале принялся расхаживать по комнате.
— И на этом он не остановится, можете мне поверить! По моем прибытии в Петрополис он попросит что-нибудь взамен. Приличную сумму, например.
Кристиан внимательно посмотрел на него.
— Это всё? Всё, что вам понадобится?
Рот теоса даже приоткрылся в восторге. Боги были так милостивы к нему сегодня!
— Или золото, — быстро произнес он. — Горы золота. А может, бриллианты. Он жаден, поверьте!
В пылу перечисления он не заметил, как Фэй поднялся с места и скрестил руки на груди.
В следующее мгновение дом сотрясся от фундамента до конька крыши. Словно земля под ним вздыбилась и опала в подземном толчке. Стены угрожающе затрещали, и по светлой штукатурке побежала тонкая трещина.
Это наконец обратило внимание теоса на угрюмый вид феи.
— У вас пятнадцать секунд, чтобы убраться отсюда, — сказал Кристиан.
Первую секунду Расмус-средний потратил бездарно, вытаращив глаза. А затем побежал, как никогда не бегал в своей размеренной жизни. Высадив плечом стекло, он вместе с радужными осколками вылетел наружу и приземлился головой в розовый куст. В лицо и волосы впились шипы, но Расмус не обратил на них ни малейшего внимания. На корточках, по-собачьи помогая себе руками, он поскакал прочь, как можно дальше от стен. Затем, не сдержав любопытства, обернулся.
Как раз вовремя, чтобы увидеть, как его любимый дом исчезает в столбе пыли, сопровождаемый грохотом и треском вывернутых балок.
***