На дороге показалась еще парочка ребят Папаши, тащившая мешки. На свою беду, завидев Кристиана, они не скрылись из вида, а поставили ношу на землю и вытащили ножи. Одного сразу же сбило с ног летящее колесо, оставившее в воздухе огненный хвост. Второй наемник оказался смышленее. Вытащив из укрытия сельского тощего паренька, он прижал к его тощему горлу нож и ухмыльнулся.
— Я замочу его, слышишь? Бросай железку.
На этом лестном эпитете прут и влетел в его лицо, с хрустом проломив переносицу. Наемник сполз по своему заложнику и распластался по земле.
— Сам попросил. — Остановившись, Кристиан вперил взор в кусты, в которых застрял Гарри.
— Эй, ты! Вот так надо решать проблемы!
Он точно смотрел на него, этот псих! Вырвиглаз попятился, выпутывая штанины из цепкой хватки веток.
— Отстань от меня! — рявкнул он. — Просто... Просто оставь меня в покое!
— Ты уверен? — удивился Кристиан.
— ДА, о боги! Как никогда!
Пожав плечами, Фэй ухватил гнутый прут с земли и неспешно зашагал прочь, угольно-черный на фоне полыхавшей улицы. Дрожь наконец отпустила Гарри, и он смог перевести дух...
— Вы — Гарри Вырвиглаз? — поинтересовался строгий голос за его спиной.
«Великий и Ужасный» медленно развернулся, скованный нехорошим предчувствием.
Вооруженный мужчина за его спиной поправил очки. В их линзах отражалось пламя пылавших зданий.
— Помощник инспектора Хвощ. Прошу следовать за мной.
***
— Ваши люди подожгли город, — сказал господин Хвощ уже в участке. Он сидел через стол от Гарри, сложив руки, как ученик за школьной партой.
— Они не «мои люди», а друзья, — привычно поправил Гарри. — И пожар — работа Папаши Булки. Давно всех достал, дерет с жителей мзду. Ты разве не знал, Хвощ?
— И потому пожар начался именно с его складов?
Вырвиглаз распахнул рот в изумлении. Он подозревал, чьих рук это дело…
— Это мог сделать только один человек, и вот он не входит в число моих друзей, — наконец сказал он. — Его зовут Фэй. Кристиан Фэй.
— Тот самый Фэй, который, по вашим словам… — Хвощ сверился с записями на столе. — Расправился с шестью наемниками?
Гарри кивнул и растянулся на скрипучем стуле. Этот допрос начинал его утомлять. И почему, черт подери, допрашивали его, а не того же Папашу Булки?