— Чтоб у тебя от нимба башка разболелась! — выругался он, топнув ногой.
— Ась? — переспросила его голова в короне, торчавшая из люка. — Чем-то недовольны, батюшка?
— Ну, ещё бы! — сквозь сжатые зубы процедил Тарапука. — Как мне быть довольным, если этот гондон, — он указал на бежавшего за танком Левиила, — уже битый час не даёт мне покоя!
— Признаться, я тоже не люблю полиционеров, — поморщился в короне. — Я вообще против всякой власти, потому что я — убеждённый анархист!
” — А это мне до сраки, — подумал Тарапука, — может, мне вытащить из люка этого педика в короне и швырнуть его в чистенького?»
Но голова в короне неожиданно внесла дельное предложение:
— У меня тут есть ящичек с конскими яблоками. Хочешь, забросаем мента?
— Это ж откуда у тебя такое добро? — удивился Тарапука.
— А это мне родственник из Газ-Кони присылает каждый месяц, — хихикнул коронованный. — Это для моего огородика перед окошком. Хороший у меня огородик! Какие там дыньки растут! Только вот удобрять его надо. А у нас в Бур-Гундии разве найдёшь на удобрение хороших конских яблок? Шиш найдёшь. Хорошо, что у меня брательник в Газ-Кони работает на конюшне!
— Ладно, будет болтать! — проворчал Тарапука. — Тащи свой ящик!
Голова в короне скрылась во тьме люка и через пару минут показалась снова с большим вскрытым посылочным ящиком, наполненным упругими лошадиными кизяками. Тарапука нагнулся, взял один и, прицелившись, метнул его аккуратно в лицо Левиилу, продолжавшему упорно мчаться за танком. Архангел зажмурился, поморщился, отмахнулся, но преследования не прекратил.
Тарапука, злобно хохоча, швырял и швырял в него конский навоз, но у Левиила оказалось поистине ангельское терпение и он не замедлил свой бег ни на секунду. К тому же, теперь он умудрялся ловко уворачиваться и конские яблоки летели мимо, хотя в метании их Тарапуке помогал парень в короне, также наивно смеясь и ничуть не догадываясь, что он помогает нечистой силе.
Наконец, Тарапуке стало не до смеха: ящик, в котором лежал навоз, опустел. Взревев лютым зверем, он сорвал корону с головы артиста самодеятельности и также швырнул её в голову Левиила. Но тот увернулся в очередной раз.
Зато артист самодеятельности взвыл от горя и, провалившись во тьму люка танка, заорал там:
— Серёга, Серёга, моя корона! Останови! Останови!
========== Глава 13. Автострады Бур-Гундии и Индризтана ==========
В глубине танка послышалась возня. Гусеницы свернули влево и бок танка смял цистерну с молоком, ехавшую параллельно с ним. Затем ринулся в право, въехал на тротуар, сбил фонарный столб, врезался в бетонную стену, исписанную граффити. И замер.
Поп, сделав в воздухе сальто, успел соскочить с танка и вновь пуститься в бега. Левиил ринулся было за ним, но ему перегородила толпа горожан, окружившая его с воплями:
- Товарищ полиционер, разберитесь, что ж это за безобразие происходит! Средь бела дня танки фонарные столбы ломают!