<p>
Страдание – венчальной песней.</p>
<p>
Да будете вы обе пищей мне</p>
<p>
И станете смотреть, оцепенев, как я питаюсь.</p>
<p>
О девы, приготовьте мне мою невесту!</p>
<p>
Елеем умастите трепетную грудь</p>
<p>
И, лоно обнажив, явите же её нагую</p>
<p>
Пред лик мой, обуянный страстью!</p>
<p>
Вот так, девушки мои дорогие, архишоггот поёт своей возжеланной баллады и серенады, так он кружит дух её в вальсе сквозь тьму, сквозь пустые залы упований, вечно внемлющего ужаса, пока наконец не достигнет последней, закрытой комнаты утоления страстей».</p>
<p>
Сколько бы раз подруги не отшвыривали на стол эти страницы, затем, помедлив, снова брали их в руки. Ни Патти, ни Шери не были искушёнными читательницами, однако яркая образность письма заставляла их возвращаться к загадочным строкам в попытках разгадать их потаённый смысл. Даже в самом почерке было что-то зловещее: отточенная, барочная элегантность письма выглядела издевательски нечеловеческой. Высокопарный слог некоторых туманных оборотов рождал живые образы, затягивал в беспросветные бездны ужасающих предчувствий, глубинный гнёт которых могли снести лишь незримые гиганты, что обретаются в придонном мраке.</p>
<p>
Чем больше Патти перечитывала письмо, тем сильнее проникалась пронизывающей строки меланхолией, нежели страхом. Клиент, который написал это, конечно, был тот ещё псих, хотя человек с таким изысканным почерком вряд ли мог причинить реальный вред. Подруги нюхнули по паре дорожек, чтобы прочистить головы от пивных паров, и тело Патти отозвалось с благодарностью; ей стало так хорошо, как не было уже давно. Да, автор письма изъяснялся странными словами, над которыми довлела невероятная мрачность – и всё же, подводя итог, Патти достались самые лёгкие пятьдесят баксов.</p>
<p>
С другой стороны, Шери от случившегося была малость не в себе. Она и пить начала раньше, и дорожек снюхала побольше, чем Патти, так что у неё начали сдавать нервы. Она ещё пыталась шутить и смеяться, но юмор выходил натужный.</p>
<p>
– Вот что тебе скажу, подруга, сегодня я ощутила нечто жутковатое. Знаешь, что именно? Я слышала, типа, музыку. За той дверью... А потом нам всучили это письмо! – И она взмахнула руками над страницами, не прикасаясь к ним, как будто пыталась прогнать паука. – Давай знаешь что сделаем? Давай сегодня переночуем у тебя! Я пойду спать к тебе, типа на пижамные посиделки.</p>