После того, как Костя насильно лишил "лампочек" радужной силы, многие из них открыто и сильно злились, потеряв способности, которые дарили им чувство исключительности. Да, они должны были держать это в тайне, служить объединению посвящённых и подвергаться - особенно в последние годы! - серьёзной опасности, но... Знать, что ты особенный, талантливый, не такой, как все, - это было так круто! И здорово грело душу. К тому же умение видеть светаки сильно помогало в обычной жизни, чего бывшие "лампочки" теперь тоже лишились, да ещё и без спроса, по чьей-то чужой воле, - с этим трудно было смириться. Даже те, кто понимал, что всё это было сделано ради спасения всего человечества, и вроде бы даже не злились, общаться всё равно не хотели... но Андрей!..
Почему она не позвонила Андрею? Понятно, что Вике скоро рожать, да и Кос подгадил ему на Дне рождения, но ведь они же всё равно друзья, а дело важное, уж выкроил бы несколько часов, Вера в этом не сомневалась! Но звонить, тем не менее, не стала, ибо опять, как и в прошлый раз, ехать ей было нужно прям срочно!.. Приспичило.
Такси остановилось на указанном километре.
- Тут что, грибное место? - полюбопытствовал водитель.
- Ага, - кивнула Вера, оплачивая поездку. - Идти только далековато.
- Удачи! - попрощался таксист.
- Спасибо!
Вера вылезла из машины и бодро зашагала к лесу. Вчера, топая от электрички, она и в самом деле набрала пакет грибов, правда, вспомнила о них только поздним вечером. Но всё равно пожарила и прямо на ночь наелась - вкуснятина!..
Но сейчас ей точно не до грибов - надо скорее добраться до места.
С каждым шагом плохое предчувствие только крепло, и, когда впереди показался холм, Вера уже почти бежала, всматриваясь в крону высокой осины.
Ворона-наблюдателя на месте не оказалось. Девушка взобралась на холм и ахнула, глядя на капище: заточенный снизу столбик с высеченным на верхней части лицом - идол или кумир, как она вчера вычитала, - валялся в кустах. Жертвенный - или требный, как его называли язычники-славяне, - камень был сворочен со своего места, а чурбачки, обозначавшие вход, раскиданы по сторонам.
- Борис Андреевич! - спустившись к капищу, позвала Вера, но ответа не последовало.
Возле кострища, внутри огороженной площадки, виднелись следы - не только человеческие, но и собачьи, причём крупные - наверное, овчарка или волкодав... Кто-то сюда приходил и всё разнёс, может, это противники родноверов? Вчера Вера про такое тоже читала: порча идолов, уничтожение или осквернение святилищ - распространённая практика ярых ненавистников язычества. Так может, это кто-то из них? Только как он умудрился сюда забрести? Случайно? Именно противник родноверия?
Бродил тут с собакой по лесу, вдали от всех дорог и населённых пунктов, искал грибы, да и наткнулся?.. Девушка замерла, прислушиваясь: ни собачьего лая, ни звука шагов...
Жарков говорил про палатку, вспомнила она, где-то подальше, за кустами, - Вера двинулась в том направлении, однако громко кричать, вызывая Жаркова, больше не стала.
Палатка нашлась, но в ней никого не было. Хотя и большой рюкзак, и другие вещи лежали так, что понятно: Борис Андреевич явно не собирался уходить далеко, а выскочил на минутку. Но тогда где же он? Сверху вдруг раздалось хлопанье крыльев и карканье.
- Крук! - обрадовалась Вера. - Привет! Где твой хозяин?