- Граф, может оно и без религии, - парировал мой Мартин Лютер Кинг. – Но только не без бога. Бог он внутри нас, он всегда с нами, - похлопал себя по груди. А я почувствовал тлетворное влияние одного попаданца.
- Так что я остаюсь, граф, - уверенно заявил народный трибун. – Остаюсь и буду сражаться. Хоть с самим чёртом, если понадобится.
- С чёртом как раз драться легко, он в душе каждого из нас. – Я иронично усмехнулся. – А вот люди – куда большая проблема. Значит, остаёшься?
- Да, остаюсь. И это… Кореша мои, и все новенькие из магистрата кого недавно взяли, мы все – это наша общая позиция. За всех ответ держу.
- Понятно. – Облегчённо выдохнул – процесс пошёл, и сразу в гору – первый же человек оказался человеком, а не трусом. – Кто ещё выскажется?
- Рикардо, можно я? – поднял руку мастер Соломон. – Рикардо, но получается, новый владетель… И вся наша гильдия, что будет с нею?
Второй насущный вопрос, и снова тишина.
- Кому нужны наши поделки, наши печи? – продолжил мастер. При этих словах Дорофей невесело уткнулся в столешницу. - Мы посчитали, мы сможем четверть королевства железом обеспечить. Куда более высокого качества. А значит против нас выступят все гильдии по эту сторону Рио-Гранде! Ты хочешь бежать, но ведь это нам с мастерами нужно всё бросать и в Дикие Земли – прятаться.
- Граф, я не хочу бежать! – А это Дорофей. Жалобно так, что понятно – он рыцарь только по названию, родом-то из крепостных. – И это… Меня первого грохнут, да? Раз это я древние секреты разгадал?
Я улыбнулся. Невесело, понимающе. Сами всё поняли. Прогресс для местных – зло, он рушит уклады, сложившиеся веками. Лишает людей прибылей, которые были заложены за ними задолго до их рождения. У нас было то же самое – на пути прогресса вставала вся «техническая общественность» своего времени и не пускала его, ложась костьми. Удавалось брать что-то из усовершенствований, но по мелочи, эти мелочи внедрялись неспешно, оказывая влияние, но не так, чтобы р-раз, и миллионы без работы! А когда медленно, почти не заметно, тогда можно. Но мы совершили революцию, и теперь без собственных штыков эта революция обречена. Последняя известная мне техническая революция породила движение луддитов, и это был уже девятнадцатый век, когда мир был готов к прогрессу, когда уже не было всемогущих гильдий и старого патриархального менталитета. Но и тогда торкнуло знатно. А у нас луддизмом не ограничится, отнюдь. Нас будут именно что давить, как крестоносцы окситанцев. Конечно, даже если нас сметут, мы всё равно на века, наверное, ускорили местный прогресс. Эти печи уничтожат, но слишком многие узнали, что «так можно», и будут пытаться внедрить в своих улусах. И у кого-то что-то да получится.
…Но нас там уже не будет.