Жизнь с чистого листа со старым багажом.
Теперь же предложения «перепихнуться по-быстрому» вызывали у меня только ухмылку. Ну да, да, тут действительно будет «по-быстрому»: им удовольствие, мне спасибо. Потерпишь пару минут, пока над тобой пыхтят, Комацу-чан?
В этом Короли выгодно отличались от других охотников: они искренне пытались доставить удовольствие не только себе, но и партнёру. Гурманские клетки позволяли им не пыхтеть пару минут, а нормально заниматься любовью, со сменой позиций, смехом, наслаждением. С ними было приятно.
И, зная это, я уже не могла делить постель с кем-то другим. Из мужчин, конечно. Секс с женщиной совершенно отличался от занятий любовью с Королями.
У Торико был хороший слух, и каждый раз, как ко мне подкатывали с непристойными предложениями, Король оказывался рядом в мгновение ока. Термокостюм облеплял мышцы гурмана, и на фоне более мелких охотников Торико смотрелся внушительно. В общем, после драки Торико с каким-то особо наглым гурманом, подходить ко мне перестали.
Крокодилы, напавшие на нас, были привычно-громадными. Весь мир гурманов имел склонность к гигантизму, стоит только вспомнить тигромамонта. Это не менялось из жизни в жизнь, поэтому я привыкла к большим размерам ингредиентов и уже не замирала от шока, как в первых жизнях.
Рептилии скалили пасти, пытались отхватить от охотников по куску. Гурманы сопротивлялись как могли: кто-то использовал техники, другие, вроде Зонге, бегали кругами. Тина, девушка-репортёрша с голубем, всё-таки пробралась на корабль и с упоением снимала потрясающий материал.
Я сидела на палубе, привалившись спиной к стене и подтянув колени к груди. Моя обычная поза в последние дни: так не тошнило, не укачивало, я могла наслаждаться видами и погодой. Термокостюм грел прекрасно, к тому же, Торико помог мне нанести на тело мазь от обморожения, и я не чувствовала ни дуновения холодного ветра, ни низкой температуры.
Торико я тоже заставила намазаться. Естественно, пришлось ему помочь, но охотник уже привык к моей индифферентности, когда дело касалось его тела, и даже не шевелил загадочно бровями. Хотя, признаюсь: чувствовать, как напрягались его мышцы под моими ладонями, было приятно.
Крокодилы пошли вразнос. У них был всего шестой уровень сложности, однако рептилии нападали скопищем, компенсируя силу количеством. Сколько бы охотников ни было на корабле, но со всеми монстрами они справиться банально не успевали, и одна из тварей прорвалась ко мне.
Фиолетовая чешуя с крупными наростами смотрелась жалко после того, что я видела в мире Гурманов. Ну в самом деле, как я могу бояться шестой уровень, если однажды не на шутку дралась с Терри, Куин, Киссу? С охотниками-Королями…
— Комацу!
Торико выглядел немного испуганным, когда крокодил рванул ко мне. Охотник не успевал добежать до своего пока-ещё-не-повара, и он это понимал.
Ладно, пора заканчивать размышления.
Рука привычно сложилась в Нож, однако после мгновения раздумий я перевернула её ладонью вверх. Мы с Санни положили целую жизнь на адаптацию его Лопатки для моих рук, но техника всё ещё не была завершена: я не могла отражать ей атаки. Однако откинуть одну зарвавшуюся тварь подальше от себя и от помертвевшией от страха Тины — всегда пожалуйста.
Торико подбежал поближе ко мне, я ещё больше подтянула колени к груди. Не радовали даже фигуры Матча и Юкимару, перебегавших от одного крокодила к другому. Ох, друзья, будем ли мы в этой жизни общаться?
Меня одолевала апатия.
Так всегда было, когда мы подбирались к Ледяному аду. Однообразные пейзажи плохо действовали на моё настроение: я и так помнила это путешествие лучше остальных своих походов, так ещё и одна цветовая гамма не прибавляла оптимизма. В каждой жизни приходилось идти сюда, за своим братом-пингвином. Даже в плохие воплощения, когда я предпочитала наркотики, я приходила к нему и предупреждала о своём решении.
Вот заберу Юня — и больше сюда ни ногой. Погода неприятная, фауна агрессивная, пейзаж не радует…
Охотники на корабле заволновались, Тина захрипела у меня над ухом. На палубу упала тень.
Ах, да, огромная отколовшаяся глыба. Если честно, я всегда сомневалась в её случайном происхождении, слишком уж лёд был правильной округлой формы.