Кое-где взлобья и утёсы блестели оплавленными краями, и мне трудно было представить, чтобы к Вертуну можно было близко подойти, чтобы невозмутимо работать мастерком и шпателем.
— Нет, конечно, только власть Незримой способна на такое. Привратник лишь немного успокаивает его, — вздохнул Филиппо.
— Не могу представить, чтобы рабочие не пострадали, — проворчал я.
— Так они очень даже страдают, и даже погибают, — с грустью сказал старик, — Но кто же считает жизни Безлунных?
Мы замолчали. Я прикрыл глаза, пытаясь послушать Вертун. Так, что там от меня требуется-то?
Я прекрасно чувствовал его — во внутреннем взоре был он похож на солнце, которое сияет во все стороны лучами энергии. Выбрасывает псионику целыми завитками, будто протуберанцы.
Но это был только источник, на который я не мог повлиять. Смотри, если хочешь, можешь даже накачивать энергию. И всё…
— Для тех, кто не Привратник, он как костёр, — прошептал Филиппо, — Красивый, и может согреть. Но сунешься — сгоришь!
Я кивнул, продолжая с закрытыми глазами рассматривать Вертун, и спросил:
— А Привратник может сунуть руку?
— Нет.
Я вздохнул. Вот ведь философ, не может сразу объяснить, без вот этих своих хождений направо и налево.
— Привратник может подкинуть дров, чтобы разжечь. Или плеснуть воды, чтобы затушить.
Я чувствовал, что Филиппо улыбается, поэтому открыл глаза и возмущённо посмотрел на него.
— Погоди, Тим, есть особые техники. Вот Пробоина поднимется, и начнём.
Ветер снова бросил нам на головы охапку пепла, и старик смачно чихнул. Он сразу же напрягся, прижимаясь к камню, а я вскочил на одно колено, взяв магострел наизготовку.
В молчании прошло полминуты, но никто так и не напал. Да и попробуй услышать, когда Вертун иногда завывает так, что оглохнуть можно.
— Это Карлик, — подал голос старик, усиленно протирая ноздри, — Хотя в этих горах, насколько знаю, даже Ординары встречаются.
— Они крупнее?
— Намного. В самой Красногории Ординаров не так много, они больше окружают её.
Я сразу же вспомнил про южный фронт, где красногорцы бодались с великолунцами. Там вроде был какой-то нюанс, что частично Вертуны помогали армиям против врага — одно дело пытаться пройти через организованного, но двуногого врага, а другое дело через земли, кишащие тварями.
— А Вертуны-Гиганты? — спросил я, — Мне доводилось слышать про Гигантов.
Филиппо потёр подбородок.
— Это поистине огромные Вертуны… Вот, например, юноша, в котором ты находишься. Ты знаешь, что, когда он родился, поместье его рода исчезло в чреве Гиганта?
Я кивнул. Этот разговор мы ещё со стариком не заводили.
Филиппо прочёл вопрос в моих глазах и прошептал:
— Прости Незримая меня за дерзость, но тогда были страшные времена. Даже страшнее, чем сейчас, ведь Великие Лунные Рода убивали друг друга…
— Расскажи.
— Не самое лучшее время… — старик мельком глянул на небо, потом махнул рукой, — Только времени-то у нас как раз завались.