— Хм… подарки?
— Да. Кулон подарила Трисс Меригольд, а перстень – моя тётка… — Весемир присмотрелся к кулону. — Мне кажется, это зверь. Он скалит зубы…
— Тебе не кажется. Это – ласка. Она то вредный зверёк, то помощник, — ведьмак покрутил подвеску между пальцев. — Если съесть сердце ласки, можно улучшить пророческие способности… Трисс на что-то намекала, когда дарила его тебе?
— Она говорила, что у меня есть способности к магии, — вспомнила девушка. — Говорила, что я могу предугадывать события…
— Хм… амулет может быть зачарованным. Нам стоит с этим разобраться. А это у нас что? — Весемир стал рассматривать перстень Бьянки. — Тонкая работа… электрум, природный сплав золота и серебра… и гравировка на Старшей речи. Пробовала прочитать?
— Я плохо знаю Старшую речь, — призналась девушка. — Только пару фраз на нильфгаардском диалекте…
— После занятий можешь сходить в библиотеку, — старец вернул девушке амулеты. — У нас есть словарь, можешь попробовать перевести.
— Спасибо, Весемир, — она застегнула цепочку на шее, снова спрятав перстень и подвеску под рубашкой. Ведьмак кивнул.
— Ну, беги. День только начинается, а тебе ещё многое нужно узнать.
Попрощавшись с новым наставником, девушка спустилась вниз.
***
Месяц спустя…
Два часа. Два чёртовых часа она торчала на Маятнике. Без передышки. Два часа Ламберт гонял её. Маятник располагался во дворе, меж заслоняющих от ветра стен. Кое-как балансируя на подвешенной на цепях балке, она с мечом в руках нападала на кожаный мешок, перевязанный ремнями так, чтобы он изображал человеческое тело.
Было тяжело: балка всё время покачивалась из стороны в сторону, и девушка рисковала упасть. И хотя она уже наперёд знала, как устроен маятник – много раз они с Эскелем находили тонкие качающиеся ветки в лесу – и даже тренировалась на менее цивилизованной его интерпретации, ей было страшно. Страшно упасть и удариться. Потому что Эскель тренировал её движения, чётко указывая на ошибки, а Ламберт сразу заставил взять меч.
— Плохо! — шипел Ламберт. — Слишком близко подходишь! И не руби вслепую. Я же сказал: самым концом меча по шейной артерии! Где у гуманоида шейная артерия? На затылке? Что с тобой творится? Сосредоточься, дева!
— Я не могу! — вскрикнула девушка. Тут нога съехала. — А-а-а!
Соскользнув с бревна, девушка шмякнулась прямо на спину. Из лёгких словно воздух выбили.
— У-у-у… больно…
— Вставай, растяпа! — Ламберт поднял её, схватив под руки, поставил на ноги. — Приседай! И дыши.
Девушка принялась выполнять указания ведьмака, морщась от боли в спине и в груди. Затем отдышалась, опираясь на цепи, что держали бревно. Ламберт качал головой, глядя на неё.
— Что с тобой не так? Почему в первый раз у тебя шло всё как по маслу, а сегодня ты не можешь сделать…
— Потому что меч – острый, бревно – скользкое и неустойчивое! — выпалила она. — А учитель похож на идиота, сбивающего меня своим криком!
— Поговори мне тут! — Ламберт отвесил девушке хороший подзатыльник. — Умная какая нашлась, смотрите!
— Уж поумнее тебя! — второй подзатыльник. — Ау!
— Ламберт, хорош тебе над девочкой издеваться, — Койон появился как нельзя кстати. Ведьмак подмигнул ей, а Ламберт сплюнул. Затем снова посмотрел на ученицу.