- Время умирать.
Великий Герой делает искусный взмах мечом, который должен опуститься на шею Злодея, чтобы оборвать его жизнь и даровать народу несколько десятков лет покоя и радости. Но лезвие вдруг резко останавливается, зависает в воздухе, а потом со звоном падает на землю.
- О, нет. Я не могу убить тебя, - с глазами полными слёз сострадания проговорил Герой. – Пусть ты и стал причиной смерти моей любимой, но ненависть – залог страданий. Я не стану оглядываться назад. И ты не оглядывайся. Гнев, страх, агрессия – это тёмная сторона Силы, поэтому, чем больше сила, тем больше ответственность. Что бы ни случилось на твоём пути, всегда есть выбор. Он делает тебя таким, какой ты есть. И у тебя всегда есть шанс поступить правильно, я помогу тебе! Ведь все проблемы во вселенной от того, что никто никому не помогает. Не Бог делает мир таким, а мы…
- Майк. Хорош уже, - скучающим голосом отозвался Азарий, которому надоело сидеть одним коленом на холодной земле. – Эта речь не годится. Ты сильно повторяешься.
- Что?! Не может быть! Не помню, чтобы я это хоть в одной жизни говорил!
- Правильно, потому что это я говорил в роли Героя четыре жизни назад. Мне приходилось иногда импровизировать, когда твои сценарии заходили в тупик. А сейчас ты все мои реплики в кучу собрал.
- Врёшь ты всё. Я вычитал эти слова в книге, которую издали только в прошлой жизни, и слегка изменил.
- А думаешь, откуда в книгах появляется что-то подобное? Кто-то запомнил и записал. С тех пор, кстати, эти слова стали штампом и кочуют по всем героическим сагам. Такие трагичные когда-то речи теперь весь континент знает. Ты же не хочешь выражаться штампами, Майк? Нашёл, что читать.
- Тц, - Майк бросил на землю несколько листков бумаги, которые всё это время держал в свободной от меча руке и читал по ним речь. – Вот только попроси меня теперь уравнять объём наших реплик.
Майк скрестил руки на груди и надул губы, как обиженный ребёнок. Азарий усмехнулся, поднялся с земли и, не обратив внимания на угрозу, продолжил неумолимо давить на писательское эго друга:
- И это весь твой сценарий для предстоящего путешествия по континенту? Надеюсь, в конце его не было сцены, где я делают вид, что согласен с тобой, ты протягиваешь мне руку, а я подло пронзаю твоё тело кинжалом, спрятанном в рукаве…
Майк начал быстренько закапывать сапогом листки бумаги в кучке листьев.
- …Затем я встаю, произношу пафосную речь в стиле Абсолютного Злодея, насмехаясь над милосердием, твоей наивностью и взаимопомощью, восхваляю войну…
Майк начал забрасывать свой сценарий мелкими камешками.
- …Потом ты, не в силах стерпеть такое оскорбление, поднимаешь свой клинок и пронзаешь меня им. Говоришь очередной штамп в стиле Великого Героя, и мы умираем вместе. Занавес.
Майк резко пнул могилку своего сценария и разрубил подлетевшую в воздух бумагу ударом меча.
- Я хотел в этот раз уйти в отпуск пораньше, - констатировал он, закончив расправу над сценарием.
- Нет, Майк, так не пойдёт, - покачал головой Азарий. – Я хочу передохнуть не меньше тебя, но мы уже проворачивали этот трюк. Думаешь, ярые поклонники наших дуэлей не заметят, что мы повторяемся?
- Это было три жизни назад. Для людей прошло слишком много времени.
- Вообще пять жизней назад, но люди – существа злопамятные до чужых промахов. Вот со своими дело иначе…
- Ладно, Зари, ну и что ты предлагаешь? Путешествие уже скоро.
- Так рано отпуска нам не видать, это точно. В тот раз мы едва успели вернуться, прежде чем люди снова заскучали и уже начали готовиться к новым военным походам. Было близко.
- Хех, тебя всё ещё беспокоит вероятность превращения в жука?
- Ты слишком легкомыслен. Будучи жуком определённо сложнее готовить выпечку и читать. Я не могу жить без книг. А ты? Сможешь прожить без моих пирожков?
- Кхем. Ладно, пока отложим идею с отпуском до следующей жизни… но у меня закончились идеи! Даже с таким гениальным драматургом, как я, это могло произойти за столько лет!
Майк с досады пнул горсть камешков, сделал шаг, запнулся о торчащую корягу, из-за чего его тело познакомилось с холодной и влажной почвой тёмного леса. Страшно ругаясь, что категорически противоречило образу Великого Героя, впрочем, как и неуклюжее падение, Майк, обиженный на весь мир, уселся на земле и положил голову на согнутые колени, отказываясь думать о новом сценарии.
Азарий молча и внимательно глядел на друга в ожидании, что страсть того к сочинительству всё же возьмёт верх над обидой за неудачный сценарий, но прошло минут двадцать, а Майк так и не сдвинулся с места и не выдал ни одной идеи.