— Все это лишь еще одна игра Всевышнего. Его план.
— Какой еще план? О чем ты говоришь?! Я не понимаю…
Все мысли Дьявола заняты лишь одной идеей: как там Хлоя? Что стало с ней?
— Вспомни, как ты стал Королем Ада? Всему виной была любовь твоего Отца к своим земным созданиям. Он заигрался в свои маленькие куколки, не так ли? — тепло и искренне улыбается Каин, со щелчком убирая с поля захваченную фигурку в рядах Люцифера.
Его взгляд сосредоточен на этой последней партии в шахматы.
— На столько, что проклял тебя, как только ты попытался избавиться от человечества. И у тебя почти получилось, между прочим. Твое диссидентство запустило начало конца…
— Ты хочешь сказать что все это было заранее решено? — искренне недоумевает Люцифер, вглядываясь в широкое скуластое лицо Первого Убийцы.
А ведь и правда, что-то в его словах отзывается в душе, сея смутные сомнения. Неужели Отец придумал план на случай своего провала?
— Да… Рано или поздно человечество должно было освободиться от вмешательства Всевышнего. И Он предусмотрел для себя запасной вариант, как это осуществить… В конце-концов он ведь распрощался со своей силой, став простым смертным. Он сделал все, чтобы мир явил Первого убийцу, того, кто наделён разумом человека, его душой… Его силой духа… И того, в чьих венах течет Божья кровь и Благодать. Кто сможет завершить начатое Им и освободить Его самого. Считай это Его планом побега…
— Ты — псих! Такое мог придумать только ненормальный!
— Согласен. На то я и потомок Его. Мысль, что я убил своего брата, а за ним унёс еще сотни и сотни, а возможно, и тысячи тысяч жизней, сводила меня с ума… — прямо глядя в глаза Люциферу, отвечает Вечный.
Что-то незримо меняется в воздухе вокруг них, пока разыгрывается партия.
— И ведь свела, заставив бросить тебе вызов. А ведь ты, Люцифер — дурак! Взял и согласился на честный бой.
— Кто же знал, что все так выйдет… — с сожалением произносит Люцифер, понимая, что совершил огромную ошибку, слушая своих советчиков: Аменадиеля, Мейзикин и самого себя.
Тело Мейзикин висит, распятое между колонами в тронном зале. Каин, потеряв голову, отомстил ей за каждую каплю пролитой крови, за каждую секунду боли, что она причинила ему: терновые ветви опутывают обнаженное тело демона, кое-где виднеются сломанные кости, но самый ужас для Люцифера заключен в божественных символах, высеченных на ее коже. А значит это одно — Каин вселил в ее тело душу. Что было дальше — представить страшно, ибо демону незнакома та боль, которую могут причинить моральные и нравственные страдания. Вечный поступил с демоном жестоко, так жестоко, что невозможно вообразить себе все, через что пришлось несчастной Мейзикин пройти перед тем, как стать фигурой на шахматной доске.
— Да-а, кто же знал. Заточение в Аду пошло мне на пользу, как видишь. Я и сам не подозревал о таком потенциале, коим наделил меня твой Отец.
— Когда ты все понял? — отворачиваясь от тела Палача Ада, спрашивает действительно заинтересованный Люцифер.
— Когда Мейзикин в очередной раз пришла пытать меня. Я не знаю, как так вышло, но я смог прикоснуться к ее разуму. Возможно, боль заставила меня искать выход… Не знаю, я не разбирался в деталях. Затем в мою камеру пришел ты. Помнишь тот трюк со стулом? А я помню… И мне стало интересно… — Каин оказывается крайне словоохотчивым, с удовольствием делясь своими соображениями по этому поводу. — Оказывается, боль была моим активатором. Никто не мог вынести столько боли, сколько досталось мне. Мейзикин трудилась на славу, с каждым разом приоткрывая для меня завесу тайны. В какой-то миг я просто… Просто стал собой, тем, кем меня задумал Всевышний — дланью карающей…
— Но почему Небеса? И Ад?
— Ты еще не понял? Он слишком сильно полюбил свои творения. Сильнее своих прямых наследников… Он увидел в них потенциал… Такой, какого нет в нас с тобой. И в нем самом… Он хотел дать им свободу от Ада и Рая. И в этом, пожалуй, его самый лучший подарок после того, как ты подкинул моей матери идею о нарушении запретов. Всего один жалкий проступок, Люцифер. Всего один, а какую грандиозную цепь событий ты запустил…
— Значит, пришло время уходить?
— Верно, — согласно кивает Вечный.
Он умело играет в шахматы, не оставляя Люциферу ни единого шанса на победу. Впрочем, игра идет лишь на счет. Интерес уже разыгран в более крупной партии, и они оба проиграли.
— А если я хочу остаться? — все еще лелея крохотную надежду, интересуется Люцифер.
Кажется, будто в тронном зале Ада становится светлее. Где-то недалеко слышится грохот опадающих стен. Что-то прекращает свое существование прямо сейчас, в это жуткое мгновение.