<p>
Бывает, ощущение блаженства приходит к людям без причины. Вроде бы не происходит ничего особенного, но душа радуется. Это небеса прислали неожиданный подарок в виде счастья — маленького, хрупкого. И самое время насторожиться. Ведь миг, когда потусторонний посыльный вручает красиво упакованную посылку, быстротечен. Как только розовые обёртки спадут, обнаружится выставленный счёт, требующий немедленной оплаты.</p>
<p>
Ах, это совсем не бесплатно? И платежи уже просрочены? И каждую секунду набегают проценты… Подождать нельзя? Хотя бы пару дней! Понятно. Держите кредитную карту банка жизни и здоровья…</p>
<p>
Кто эти божьи банкиры, безжалостно считающие проценты на проценты нашей боли и страданий? Берущие в заклад жизни наших близких и любимых. Дающие аванс в виде юности и отбирающие надежды неминуемой старостью. Это они придумали купюры в виде дней, мелкие монетки из минут, секунд и часов. Неправда, что время берёт своё. На самом деле оно берёт чужое, и это чужое — наше.</p>
<p>
Принято думать, что небеса милосердны, полны неземного сострадания и обожают подопечное человечество. Уверовав в эти идеи, многие порхают, наслаждаясь льющимся неведомо откуда тёплым светом, летят к нему, бьются в восторге, требуют, чтобы их очистили от грехов. И… сгорают в мучениях, недоумевая, что же случилось и почему так больно.</p>
<p>
Анри не походил на остальное человечество, был изобретательно, даже жульнически честен и никогда не утверждал, что главное — делать добро, а любовь правит миром. Он хорошо знал цену счастливого мгновенья — на то есть высшая воля. Сейчас небеса желают, чтобы барон думал, что спас мир от апокалипсиса. А хорошее настроение — премия.</p>
<p>
Приходилось быть довольным. Куда деться? Ангелы умело включили в мозгу зоны удовольствия, теребили струны тщеславия, шептали льстивую хвалу.</p>
<p>
Но в глубине разума он знал, всё — враньё. Зарплата выплачена не полностью. По прикидкам, небеса еще остались должны. Главное, никакого спасения мира не было и в помине. Анри выручал мир примерно раз в два года. Он понимал, что вся эта кипучая деятельность абсолютно бессмысленна. Впрочем, как и всё остальное в мироздании.</p>
<p>
Барон тщательно прятал от потусторонних наблюдателей клочок самостоятельного мироощущения. Когда надо, изображал восторг, в иные моменты послушно грустил. Пусть полагают, что он полностью под контролем.</p>
<p>
На самом деле интрига только начиналась. Ближайшие часы прояснят операцию, которую Анри готовил последние четверть века, неслыханную и невиданную во вселенной. Он закинул удочку с наживкой на самого Господа Бога, и, похоже, тот попался. Теперь надо только незаметно и осторожно подтягивать. Быть естественным в навязанных чувствах. Даже по-человечески глупым. Не маскировать кипящую от возбуждения кровь. Пусть думают, что горд настолько, что царапает носом потолок. Следовало подыграть, подурачить тех, кто дурачит его. И барон решил отметить свой день рождения.</p>
<p>
На самом деле никто не помнит, как и когда появился на свет. Все знают об этом с чужих слов. Барон же доверял только себе. И тут возникала неувязка. Он забыл, когда родился — слишком давно это было. Особенно сбивали с толку древние манускрипты с дарственными автографами. Вот и Евангелия подписаны «От Матфея», «От Марка»… Поэтому Анри праздновал своё рождество в подходящие для этого дни, иногда несколько раз в год.</p>
<p>
Он подмигнул жене, с интересом наблюдавшей за мужем.</p>