Люси пришла в полную ярость. Ее кулаки сжались так, что кожа на руках побелела. Джейсон не мог этого не заметить. Удивительно. Она столько за этот месяц подкалывала его, а теперь он смог понасмехаться над ней.
«Это не так приятно, правда?» — спросил он мысленно. Она, казалось, сейчас залепит ему пощечину, но вместо этого сделала глубокий вдох-выдох, а затем разжала кулаки.
— Хорошо, — начала она после некоторой паузы. — Давай поступим так: я постараюсь относиться к тебе более снисходительно, а ты, в свою очередь, не будешь решать, что и как мне лучше делать в плане «преподавания», а также в каких случаях допускаю ошибки, — она задумалась. — Ошибки ведь свойственны людям… Ошибаться — не зазорно.
Джейсон покосился на нее.
— Так что? — женщина взглянула на него и протянула руку для рукопожатия.
Полуангел мысленно усмехнулся. Как обижать других — так она мастер, а когда задевают ее персону, так сразу в штыки. Затем и вовсе капитуляция. Он не хотел соглашаться, потому что был уверен, что она не сдержит обещание (типичная женщина), но раздувать еще больший спор не хотелось.
В любом случае, она права: ошибаться — не страшно. На ошибках учатся. Он неуверенно пожал ее руку, как внезапно ее коварная ухмылка вернулась. «Говорил же, все будет по-старому. Типичная женщина» — отметил парень.
— Не дуйся, Джей-Джей, пожалуй, несколько дней нам все же надо уделить твоим способностям.
— Всего лишь несколько дней?
— Ну, может не несколько. Возможно, тебе придется совмещать. Сегодня вылез на улицу в поисках нечистых, завтра — на тренировочной площадке.
— У вас что, и такая есть?
— Да. В свое время мы… Вернее, сама корпорация, я тогда еще не работала там, помогала тренировать свои силы и оттачивать мастерство ангелам, которые по той или иной причине не могли полностью…как бы это сказать…«раскрыться». Знаешь, у ангелов, у демонов, у таких, как ты, все как у людей: есть дети, которые сразу встают на ноги и идут или начинают рано говорить, а есть те, кому нужно помогать в развитии. Здесь такой же принцип. Были ангелы, у которых получалось все слету, а были и те, которых требовалось «выходить». Все зависит от родителей. Наверно.
— А когда ты стала там работать?
— Не понимаю, какое отношение этот вопрос имеет к нашему делу?
— Просто интересно. Знаешь, ты почти ничего не рассказывала о себе, а я…не могу доверять человеку, зная о нем только его имя и какого он пола. Я даже не знаю твоей фамилии.
— Моргенштерн.
Парень вопросительно покосился, но удивился, что та ее назвала.
— Довольно необычная…
— Я не коренная американка, если ты об этом. Отец был немцем, мать — австрийская еврейка.
Джейсон не знал, как реагировать. С одной стороны, он ждал, когда она хоть что-то о себе расскажет, а теперь, когда она выдала о себе малейшую информацию, то он не знал, нужно ли ему это знать или нет.
— Ну… А лет-то хоть сколько?
— Вот это, знаешь ли, нехороший вопрос. Женщинам его не задают.
— Да ладно, хватит хотя бы минуту строить из себя недотрогу. Другим можешь врать насчет того, что тебе только стукнуло «двадцать» сколько угодно, но я тебе не вру, так и ты, пожалуйста, не ври хотя бы о себе…
Люси удивленно посмотрела на него. Очевидно, такого ей раньше не говорил никто. Сдержав небольшую паузу, она коротко ответила:
— Тридцать шесть.