Дарго протянул Ферии склянку с прозрачной искрящейся жидкостью.
– Что это? – Мега-эликсир. Притом, усовершенствованный лично мною. Залечивает даже глубокие раны и снимает все негативные статусы. Как раз то, что нужно в вашем опасном деле. Но, лучше используйте этот эликсир в самом крайнем случае. Он очень мощный.
Ферия моргнула:
– С-спасибо. Спасибо вам огромное! – Надеюсь, еще увидимся! Глядя вслед уходящему Дарго, Ферия вдруг ощутила смутную тревогу. В голове зазвучали слова, когда-то сказанные ей Габрантом: «…будь поосторожнее с незнакомцами, какими бы приветливыми и приятными людьми те ни казались».
Отвернувшись, девушка вымолвила про себя:
– А стоит ли надеяться?…
====== Глава 8. ======
Оставшуюся часть дня Ферия провела в пещере, дожидаясь духов света. Деваться было не куда, тем более, что после полудня небо вновь затянуло тучами, и зарядил противный холодный дождь. Те явились в назначенное время. Сидней выглядел спокойным и невозмутимым, чего нельзя было сказать о его спутнике Хардине. Ферия взяла пример с Сиднея и надела на лицо маску отстраненного безразличия. К огромному облегчению девушки, в пути она так и не встретила того, кого опасалась встретить. Не было видно и орла беркута. Впрочем, не мудрено. Туман был таким плотным, что, при обычном зрении, Ферия с трудом могла различить собственную вытянутую руку, поэтому она переключилась на Зрение. Километры и километры сплошного тумана, изредка разбавляемого загадочными обелисками, да некими подобиями беседок, которые оказались путеводными глифами, ведущими непосредственно к вратам. Оба духа света чувствовали себя в этом белесой мгле как дома, уверенно переходя от одного глифа, хранящего память о далеком прошлом леса Фей, к другому. При желании Ферия могла бы оказаться прямо у врат, но решила лучше узнать своих спутников за время совместного пути. Да и раскрывать перед ними все свои карты было далеко не лучшим решением. Некоторое время спустя девушка рискнула первой нарушить напряженное молчание: – Милорды, а где ваши фамильяры? Разве они не должны хоть изредка появляться рядом с хозяевами?
Ответил Сидней:
– Разумеется, они и сейчас здесь. Только вам, духам тьмы, их не увидеть. У светлых и темных фамильяров совершенно разные частоты. И в отличие от вас, тварей забирающих чужие жизни, мы поглощаем энергию Великого Кристалла. – По-вашему, и мне бы так не хотелось? Вам, милорды, крупно повезло. – А вот тебе – не слишком, шавка Леа Монда! Только по чьей вине?
Здесь Сидней поспешил вмешаться:
– Так, хватит вы оба! Хардин, в первую очередь это касается тебя. А что до тебя, Ферия, вижу, ты не желала того, что с тобой стало. Однако, это отнюдь не делает тебя невинной жертвой обстоятельств. Считав твою память, мне удалось кое-что разглядеть. Нечто скрытое. – Что именно, мою прошлую жизнь в качестве Вирен? – Ну… не совсем. Хоть это как раз и сыграло основную роль. В тебе присутствуют вроде как две личности. И, подчас, правая рука не ведает, что творит левая. Это же касается Жана и его смерти. Как ты думаешь, с тобой произошло, то, что произошло, лишь потому, что ты нарушила клятву, данную Властителю? – К чему ты клонишь?! – Будто сама не знаешь. Ответ очевиден, его погубила жажда власти и могущества твоей темной стороны. – Нет, Жан сам себя погубил, предав Властителя. Ну а ты помог! – Оправдываться удобнее всего. Но кое в чем ты права. В Жане оказалось чересчур много тьмы и амбиций, чтобы он мог трезво оценивать риски. Как и Гильденстерну, они буквально застилали Жану взор, хотя Ромео – в меньшей степени. Запомни Ферия, чистая тьма сама по себе далеко не так опасна, как полутьма или полусвет. Как, например, ты. – А Леа Монд? Он же и есть чистая тьма! – Вот в этом ты ошибаешься. Он есть тьма, но излучающая свет! Тьма созидающая. И этим он как раз и опасен. – Но какова его цель? – Все просто. Он хочет стать новым богом Ивалиса. А его избраннику уготована роль наместника божьего.
После этих слов Ферии невольно вспомнился жутковатый барельеф из храмовой пещеры, и девушка осторожно спросила:
– Уж ни Фериен ли Бессмертный истинный избранник Властителя Тьмы? Я видела барельеф с ним. Это о событиях прошлого или же грядущего?
Сидней помедлил с ответом, а лицо его заметно помрачнело. Но, в конце концов, дух вымолвил: