Как пролетели несколько часов, не заметила – ноги и спина онемели, руки и одежда провоняли травами. До ушей периодически доносилась то древняя баллада о Рагнаре Рыжем, то просто мелодичный перебор струн лютни. Я догадалась, что это Свен заступил на своё вечернее «дежурство», но оборачиваться было некогда. Из красного горноцвета у меня ничего не вышло, но двенадцать зелий сопротивления холоду, пусть и не самых сильных – всего-то пятнадцать долей от полного выхода продукта – это неплохой старт для жизни в Вайтране. Хотя бы комнату смогу снять где-нибудь. Уж там-то наверняка и спрос на зелья имеется.
Сомневаясь в том, что способна самостоятельно прокормиться в чужой провинции, но пока работала за столом, как заклинание повторяла себе слова Эстора, который верил, что я могу сколотить на зельях целое состояние.
– Ты ещё долго? Скоро стемнеет, – потормошил меня Оргнар.
Словно очнувшись от сна, рассеянно взглянула на трактирщика.
– Да, конечно, – промямлила в ответ и, собрав с алхимического стола остатки красных цветов, направилась к стойке, где сидел уставший бард, потягивая прохладный эль.
– Ну, как все прошло? – юноша с надеждой взглянул на меня. Вот же влюбляются парни!
– Записка Фендала улетела в камин, – заговорщицким тоном прошептала я Свену на ухо. – Теперь она босмера и близко к себе не подпустит!
– Хорошо, вот твоя доля, – Свен протянул кошелёк, опасливо обернувшись через плечо. – Вся выручка за вечер. Но я все равно у тебя в неоплатном долгу!
Я взвесила в руке свой улов – не меньше тридцати септимов. Для начала это очень даже хорошо.
– Свен, а может быть, мы ещё разок сможем быть полезными друг другу?
Лицо парня вытянулось, он с подозрением уставился на меня, а его широкие плечи заметно напряглись.
– Я завтра на рассвете отправляюсь в Вайтран, только боюсь идти одна. Буду рада, если ты меня проводишь до города, а там уж я как-нибудь сама…
– Конечно, Джулия! С радостью! – повеселев, отозвался норд. – Только с лесопилки отпрошусь.
Кажется, он в этой прогулке усмотрел для себя чудесную возможность слинять с работы и набраться вдохновения для грядущих героических песен.
– Тогда до завтра! Встретимся на рассвете возле таверны. И не забудь вечерком заглянуть к Камилле, – я подмигнула Свену, и густой румянец снова загорелся на его щеках.
***
Вернувшись домой к Алвору и Сигрид, застала все благородное семейство за ужином. Я пришла навеселе, принеся с собой в дом запахи таверны и зелий. Кузнец потупил взгляд, как провинившийся мальчишка, его жена удостоила меня презрительным холодным взором, а Хадвар и Дорти даже от трапезы не оторвались.
– Я завтра отправлюсь в Вайтран, – объявила, скинув с плеч рюкзак на кровать.
Сигрид понимающе, почти благодарно, улыбнулась мне, и я понадеялась, что наше недопонимание с ней на этом будет исчерпано.
Ночью уснуть оказалось непросто. Долго прокручивала в голове рецепты зелий и необходимые пропорции ингредиентов, как до моих ушей донеслась подозрительная возня. Решив, что кузнец на нижнем этаже решил-таки примириться с женой, почувствовала себя неловко, но через пару минут уже сгорала от стыда, услышав начало очередной семейной ссоры.
– Куда это ты собрался?! – воскликнула Сигрид.
– Воды попить! – пытаясь приглушить голос, оправдывался Алвор.
– Опять полез к этой заезжей девке?!
«Быстрее бы уже в Вайтран!» – я спряталась под одеяло, чувствуя, как пылают щеки. Когда горячие споры, наконец, утихли, и сон прижал к подушке, из зыбкой дремоты меня жестоко вырвал кошмар. Палач в чёрном капюшоне на фоне пылающих небес вновь заносил огромный топор над моей шеей. Когда очнулась, то первым делом схватилась за горло, проверяя, на месте ли голова. Я задыхалась, понимая, что теперь это видение будет преследовать меня довольно долго.
Раннее утро девятнадцатого числа месяца Последнего зерна было для деревенских жителей точно таким же, как и вчерашнее. Ривервудская повседневность текла медленно и очень спокойно. Мы с хозяйкой проснулись первыми, пересеклись взглядами.
– Не забудь сходить к ярлу, – напомнила мне женщина. – Я тебе вчера пирог в дорогу испекла.
– Не отравленный? – решилась пошутить, но судя по переменам, произошедшим в лице Сигрид, чувство юмора этой женщине было несвойственно. По крайней мере, в общении со мной. Я мысленно прокляла себя за длинный язык.