— Ты! —отвечает парень и поднимает на меня глаза: — «ты»! Не стоит мне выкать, мисс.
— Тогда тоже называй меня на «ты», — дружелюбно улыбаюсь, всё ещё теребя медальон.
—Не могу, мисс, — мягко отвечает он, загадочно улыбаясь, будто он знает какую-то тайну, но пока не собирается со мной ею делиться, — мы пока не на равных. И это правило данного дома, — и, не давая мне возразить, поясняет, — вы гостья.
Я лишь приоткрываю рот, думая, что на это ответить. Как по мне, у помощника главы семейства должно быть куда больше прав и привилегий, нежели у гостя.
— Я подожду его здесь или…
— Мистер Ньюман у себя. Поднимайтесь! — вновь парень не даёт мне договорить. — Он ждёт вас, — Мёрфи прямо смотрит в мои глаза, улыбаясь краешком губ, — только он может снять ваш чокер, — и он кивает на моё украшение. —Но я бы на вашем месте не снимал. Не совершайте такой глупости, — он вытирает салфеткой рот и поджимает челюсть, кажется, что всего на миг он испытывает острую боль, но, совладав с ней, быстро поднимается из-за стола и указывает на лестницу, ведущую к комнате Эдриана. Он жестом приглашает пройти наверх и, не давая возможности возразить, идёт за мной следом.
В неловком замешательстве я замираю перед дверью Ньюмана. Что я ему скажу: «Спасибо, Эдриан, за оказанную честь, и теперь я хочу вернуть тебе украшение. Как говорится, закончен бал, погасли свечи…». Качаю головой, понимая, что это какая-то чепуха, он же говорил, чтобы я не снимала чокер. Или не говорил, и мне всё это приснилось? Стоит мне подумать о действительности и вымысле, как в ушах неприятно звенят маленькие колокольчики, каждый раз пронзая голову острыми иглами, не давая отличить сон от реальности. Но стоит отбросить все размышления, как тонкая трель, звучащая в моей голове, прекращает свой нестерпимый звон, освобождая голову от нестерпимой боли.
Застыв с приподнятой у двери рукой, я не решаюсь постучать, и тогда вместо меня это делает Мёрфи. Не дожидаясь ответа босса, он тянет ручку вниз и толкает дверь. Массивное, тяжёлое дерево беззвучно отворяется, и парень пропускает меня внутрь, кивая мне на прощание, и, развернувшись на пятках, он скрывается в длинном коридоре дома. Обычная комната в сдержанных серых тонах встречает меня таинственной и завораживающей атмосферой. Над просторной кроватью сплетается алая паутина дорожек, ведущих к золотому шару в самом центре. Словно множество длинных и коротких туннелей, они переплетаются между собой, вырисовывая сложный орнамент на стене, похожий на старую карту. Будто сам правитель мёртвых земель продолжил дорожку до своего дворца по злачным подземельям ада, пытаясь запутать путников на пути к своему дому. Увлечённо рассматривая причудливую карту, в странных раздумьях я делаю несколько шагов вперёд и машинально оборачиваюсь на шум воды, что доносится из ванной, и замираю, не в силах пошевелиться. Открытая настежь дверь и лёгкие клубы белоснежного пара позволяют разглядеть фигуру, стоящую за стеклом. Горячая струя воды, будто капельки водопада, падает на обнажённого Эдриана. Он стоит под душем с наклонённой вниз головой, плавными, сосредоточенными движениями пальцев уверенно втирает шампунь во влажные волосы. Прозрачные капли разбиваются о его широкие плечи, а густая дорожка из ароматно пахнущей пены, словно ручеёк горной реки, стекает по накаченной спине, сползает по узким бёдрам, огибая упругие ягодицы, спускается по ногам Эдриана к полу. Зачарованно разглядывая парня, я не могу отвести бесстыжих глаз от манящего тела. Стоит только отвести глаза, как они, точно предатели, настойчиво возвращаются обратно, всматриваясь в соблазнительный силуэт. Во всём теле бушует пожар, и я продолжаю скользить по влажной, гладкой коже снизу-вверх, вновь пожирая глазами крепкое мужское тело.
Я закусываю губу и на мгновение прикрываю глаза, вновь с головой проваливаясь в откровенные фантазии собственных снов. Всколыхнувшееся так вовремя сознание, обливая словно ушатом ледяной воды, заставляет прикрыть глаза рукой и попятиться к выходу. Кровь бурлит, будто в венах гейзер, а сердце бешено стучит от разыгравшихся в нём не на шутку страстей. Ладонь опускается вниз, я хочу вновь взглянуть на Эдриана, но чувства расходятся с желанием, и, ощущая, как начинают гореть мои щёки, я выхожу из комнаты, тихо прикрывая за собой дверь. В коридоре я делаю глубокий вдох и оглядываюсь по сторонам, боясь быть увиденной и пристыженной. Казалось бы, что в этом такого, — увидеть голого мужчину? Он не первый. И будь такой случай с другим, я бы просто закатила глаза и лениво пошла бы заниматься своими делами, совершенно не обращая на это внимания. Но почему-то именно с Эдрианом всё по-другому! Почему он так действует на меня? Опьяняюще и будоражаще.
Не знаю, сколько я стояла в раздумьях, пока дверь за моей спиной не отворилась и из-за неё я не услышала удивлённый голос Эдриана:
— Андреа? Что-то случилось?