«Вот что толкает тебя говорить, — шевельнулась мысль. — Смерть не стала для тебя отдохновением, ты варишься в боли, бедная девочка».
Он сравнил Глорию с хрупким цветком на кладбищенском холме, что даже суровой осенью продолжает упрямо цвести, пока ветер не оборвёт все лепестки до единого.
Ночь почти кончилась, истекла, превратившись в мягкий отсвет зари на тёмных облаках. Тэйлос сварил кофе, чтобы привести себя в порядок. Сон не желал отпускать его, потому он никак не мог перестать думать о Глории. Он преисполнился печали и сострадания, едва сдерживал слёзы, хотя это было так странно — скорбеть по давно исчезнувшей из мира живых девочке.
— Тебя нужно отпустить, — прошептал он наступающему утру. И эта мысль казалась ему единственно верной.
***
Однако слова не приходили.
Тэйлосу удалось закончить работу и получить новую, но напряжения в пальцах так и не возникло, а вечером он почувствовал себя совершенно одиноким — даже духи покинули его.
Несмотря на то, что солнце уже село и только газовые фонари немного рассеивали чернильный влажный мрак, Тэйлос собрался к Дэвиду. Ему некуда было больше обратиться за советом, никто не сумел бы объяснить ему, что происходит и почему. Как оказалось, Энрайз ждал его, совсем не удивившись позднему визиту.
— Она замолчала? — уточнил он, когда Тэйлос повесил плащ на вешалку и прошёл в комнату.
— Да, замолчала.
— Думаю, это потому, что мы подходим к кульминации, драматическая пауза, — Дэвид улыбнулся и указал на диван. — Присаживайся. Тебе стоило отдохнуть, а не спешить ко мне.
— Уверен, что её нужно отпустить, — Тэйлос сел нехотя, всё в нём было слишком напряжено, слишком готово к действиям. — И каждый час промедления…
— Ничто для призрака, который столько лет скитается, ожидая подходящего медиума, — холодно отрезал Дэвид. — Ты жив, подумай о себе. Для неё нет времени. Находясь между мирами жизни и смерти, она всё время в одном и том же мгновении. А ты — нет. Для тебя время продолжает течь. И если ты станешь себя загонять, то превратишься в такого же призрака раньше, чем применишь свой дар во благо кому-либо.
— Ты прав, — Тэйлос вздохнул. — Но что же мне делать?..
— Мы навестим её, — Дэвид оглядел комнату, словно что-то разыскивая. — Кладбище закрывается на ночь?
— Нет, калитка всегда остаётся открытой, — чуть удивлённо отозвался Тэйлос. — Погоди, что это ты задумал?
— Мистические учения говорят нам, что призраки активны именно в ночной час, — Дэвид вытащил небольшой чемоданчик и увлечённо рылся в его содержимом. — Потому мы навестим Глорию именно сегодня. Или ты боишься ночного кладбища?
— Нисколько, — Тэйлос пожал плечами. — Разве россказни о кладбищах хоть чем-то подтверждаются?
— О, когда-нибудь я расскажу тебе, — Дэвид вытащил из чемоданчика мешочек, от которого потянуло сладковатым ароматом, и удовлетворённо кивнул. — Ну вот и всё, мы готовы.
***
Они не стали нанимать экипаж, и Тэйлос втайне был этому рад — вовсе не потому, что потянулись бы слухи о такой поездке, а больше из-за того, что им пришлось идти сквозь влажную туманную ночь по гулким улочкам. Тэйлоса всегда радовала такая возможность, он любил прогуливаться в это время, в час тихий и немного зловещий, когда город ещё не решился полностью отдаться сентябрю, но уже не находится в ведении августа. Календарь сменил месяц, а город словно стоял на пороге между одним сезоном и другим.