Либо бомжи, либо собаки сломали её.
«С утра с ней всё будет в порядке», — сказала я себе.
Я встала. Я никак не могла уснуть. Я шла по тёмному холлу в своей негабаритной ночной рубашке и прислушивалась. Вообще не было ни звука. Дверь в библиотеку всё ещё была заперта — по какой-то причине мне очень хотелось увидеть ту книгу, которую Кеззи читала в беседке прошлой ночью, — и когда я заглянула в комнату Кеззи, её кровать была пуста. Внизу напольные часы показывали, что было уже три часа ночи.
Что я делаю? Что я скажу Кеззи, если она поймает меня блуждающей, или что, если это сделает Зенас? Этот ублюдок, вероятно, снова бы меня выебал той дубинкой, которую он использует вместо члена. Я поймала себя на том, что смотрю на старую картину — Джозефа Корвана. Мне было интересно, что бы подумал старик, если бы узнал, что за сумасшедшее психо-дерьмо творится в его колледже…
Следующее, что я помню, это то, что я смотрела в окно кухни.
Вот она снова! Кеззи была в беседке, на столе горела свеча. Она стояла там обнажённая, со своим идеальным телом, снова читая эту книгу. Но в это время… Зенас был с ней.
Он так же был голый, и теперь, когда я видела его без этого тупого костюма горничной, этот парень действительно был наполовину жеребец. Но что они делали? На минуту они оба повернулись спиной к двери.
Я выскользнула на улицу и обошла живую изгородь.
Кеззи шептала что-то, чего я не могла слышать, а затем Зенас…
Он начал покачиваться на месте, как будто он был пьян, его голова кружилась. Я думала, что он упадёт, но потом он вышел из этого состояния и подошёл к Кеззи.
Она встала на колени и начала отсасывать ему.
«Я должна это увидеть», — подумала я и подкралась ближе, как могла.
Мне удалось подойти, может быть, на четыре или пять футов за эти живые изгороди, и у меня был прекрасный вид того, как Кеззи пыхтела с членом Зенаса.
«Блин, она выглядит так, будто ей нужен рожок для обуви», — подумала я.
Член Зенаса был таким толстым, что казалось, будто Кеззи растянула рот. Она вся покраснела и покрылась каплями от пота, а затем оторвала губы от члена и начала просто лизать его языком, как какой-то леденец. В это время Зенас медленно поглаживал свои яйца. Потом он сказал самую странную вещь:
— Это прекрасно, моя милая. Ты прирождённая членососка.
Что за хрень? Это совсем не походило на голос Зенаса.
— И этот сосуд, который ты предоставила мне, особенно приятен, моя драгоценная шлюха. Он такой мужественный. Я чувствую себя до краёв наполненным семенем…
Что это за странный грёбаный разговор? Они, должно быть, занимались какой-то дурацкой игрой, потому что не было и следа акцента деревенщины Зенаса из Новой Англии. Во всяком случае, этот голос звучал как из какого-то Средневековья.
— А теперь, моя осквернённая, у меня есть неутолимая жажда войти глубоко в недра твоей женственности…
Тяжело дыша, Кеззи убрала свой язык от его члена и легла на стол рядом с большой книгой. Она подтянула задницу к краю и подняла колени вверх. Затем она чуть не заржала, как лошадь, когда Зенас полностью вошёл в неё своим стояком.
Он хорошенько прижал её к себе, трахая сучку так сильно, что грёбаный стол двигался в такт его движениям. Похоже, она кончила раза два или три…
— И я вижу, что сегодня ночью за нами наблюдают. У нас нарушитель.
Тогда они оба посмотрели туда, где я пряталась. Они могли видеть моё лицо в щели.
— Выходи оттуда, Энн, — сказала Кеззи.
Я хотела провалиться сквозь землю. Знали ли они, что я была там всё время?
Я вышла с опущенной головой, а Зенас замедлил свои удары.
— Энн. Снимай ночную рубашку, — сказала Кеззи.
— Да ладно, мисс Кеззи, — взмолилась я. — Для такой толстой девушки, как я, унизительно быть обнажённой перед кем-то с таким красивым телом, как у вас.
— О, Энн, я тронута. Какой приятный комплимент, — она впилась взглядом. — А теперь сними свою чёртову ночную рубашку, или я заставлю Зенаса сесть тебе на лицо и насрать тебе в рот.
Вот что мне нравилось в Кеззи. Она была таким чутким, заботливым человеком. Я сняла ночную рубашку, ухмыляясь.
— Ой, какая толстая и довольно неприятная, — сказал Зенас. — Ты придумала для неё какое-нибудь заслуженное наказание?
— О, да, — а затем Кеззи поманила меня пальцем, и я подошла прямо к тому месту, где Зенас практически разрывал её своим членом.