— Вначале мы захватим страну под командованием Тоёхисы! — Нобунага, как и другие два самурая были очень довольны собой, на что молодая оммёдзи могла только повздыхать. Мужчины, они не меняются при смене обстоятельств. И это радует. — Поможешь нам? — Нобунага (возможно) предлагает дружбу, но, в первую очередь, ему нужен «свой» человек из этого мира. А Олминэ, в принципе, прекрасно подходит на сию роль. Хотя, по мнению Масахиро, девушка совсем не подходит миру политики. Но и оммёдзи не могла вставить своего слова против твёрдого решения полководца, ибо против воли старших, а значит, более мудрых и знающих людей, нельзя.
— Помоги воплотить наш план уничтожения этой страны, чтобы мы могли принести покой и процветание вашему миру! — к тому же Нобунага умеет говорить. Его слова ласкали слух, и по своей воли хочется подчиниться. Если бы Масахиро, или тот же Насу-но Ёичи, не жили такой же жизнью, точно попались бы в ловушку демона-повелителя. А по сути им не хватает одного опыта.
— Минуточку! — неожиданно подал голос Тоёхиса. — А почему это под моим командованием? — недоумение на его лице не могло оставить оммёдзи равнодушной, она тихо засмеялась. Однако, не желая лишних ссор между самураями, она поспешила убедить его ласкающими слух словами.
— Разве во главе не должен быть самый сильный, — Насу-но оказался самым смекалистым, быстро закивал, помогая девушке убедить упрямца, — самый благородный, — тут уже подключился Моккун, который подошёл к Шимацу, что-то сказав про искренность слов, но это не важно, — самый умный… — Нобунага кивнул один раз, а потом как запротестовал:
— Не согласен! — и запыхтел, шумно раздувая ноздри.
— Идиот, — раздосадованно протянула Масахиро, сгорбившись. Тоёхиса же понял попытку одурачить его и наехал на Нобунагу, как на самого старшего. Тот ему начал втирать про то, что они ему «место уступили», а Шимацу и сейчас не понял, так что Ёичи сказал забить на это дело, ибо горбатого могила исправит. А после лучник тихонечко подобрался к Масахиро, осторожно так ткнул пальцем между рёбер, и та вытянулась по струнке, но ни единого звука не произнесла.
— Спину прямо держи, — только и сказал Насу-но, а после зыркнул так недоверчиво в сторону Олминэ, что та подскочила, на это он усмехнулся как-то по-доброму (?). А Масахиро ощутила знакомые изменения в пространстве, что незаметны обычному глазу. Она отчётливо ощутила посторонний звук, но услышать его не могла, зато признала. Обычно такое происходило, когда оммёдзи общались с помощью мыслей. Это считалось высшим мастерством, когда никто не мог поймать за сим занятием. Самураи такого точно не умели, а в подозрении только Олмине…
***
Бусидо рода Абе-но
К смерти следует идти с ясным сознанием того, что надлежит делать самураю и что унижает его достоинство.
Следует взвешивать каждое слово и неизменно задавать себе вопрос, правда ли то, что собираешься сказать.
Необходимо быть умеренным в еде и избегать распущенности.
Уважать правило «ствола и ветвей». Забыть его — значит никогда не постигнуть добродетели, а человек, пренебрегающий добродетелью сыновней почтительности, не есть самурай. Родители — ствол дерева, дети — его ветви.
Самурай должен быть не только примерным сыном, но и верноподданным. Он не оставит господина даже в том случае, если число вассалов его сократится со ста до десяти и с десяти до одного.
Верность, справедливость и мужество — три природные добродетели самурая.