- ОЙ, НЕТ...- выдохнул служитель. Его затрясло,- ОЙ, НЕТ, НЕТ, ТОЛЬКО НЕ ЭТО...
- Заткни его!- бросил мне хозяин и побежал прочь, куда-то в темноту, гулко тупая сапогами. Синий уже просто визжал, всё громче и громче, словно израненная гиена и я просто обхватил его за горло и сильно-сильно дёрнул, так, что он подавился собственным криком и теперь только храпел и охал, стукая ногами. Я поставил фонарь на пол, ослабил захват и тщательно зажал ему рот. Так мы и стояли, долго-долго, прислушиваясь к шагам Хозяина - но они были то дальше, то ближе, отражались от стен многократным эхом. А вот шелеста сороконожки было уже не расслышать.
Я почему-то вспомнил столичные библиотеки, частные, занимавшие одну, а то и, как наша, целых две комнаты. Такая же уйма книг и среди них больше двух третьих - ненужные. Никогда бы не подумал, что ненужных книг может стать ещё больше.
Потом Хозяин, наконец, появился, какой-то сумрачный и ссутуленный. Молча взял фонарь и пошёл прочь по проходу. Я - за ним. Служитель сел на пол и стал откашливаться, сипя и проклиная.
- А что с сороконожкой?- спросил я уже на улице.
Но он больше не удостаивал меня ответами.
А потом настала Ночь Призыва. Не помню, на что она приходилось - но календарь, по которому она вычислялась, был явно не наш.
Бак бурлил и дёргался, между тоненькими синими трубочками проскакивали искорки, а вот Клетка пока молчала, пустая и грозная, словно пасть тигра. Хозяин облачился в парадное одеяние и встал перед ней. Его обязанности закончились; оставалось только командовать.
- Кровь,- скомандовал он. Я взял церемониальный нож, и надрезал кожу на своей правой ладони. Ранка набухла и заплакала тоненькой красной струйкой. Я сглотнул, опустился на колени и просунув руку в Клетку.
- Не смотри.
Я закусил губу и отвернулся. Голова закружилось, мир поплыл, но каким-то чудом я удержал равновесие.
- Жди.
Я услышал, как упала капля. Рана вспыхнула горячей болью... и в тот же миг прохладный сквознячок облизал мою ладонь. А откуда сквознячок в закрытой клетке? Тогда я не задумался, нет, мне не отдавали приказа задумываться. Но теперь, конечно же, знаю.
Высокая скосила глаза - вежливо и почти незаметно. Нет, обе руки были на месте, живые и настоящие.
- Когда я вынул руку, меня трясло, как листок ураганом. И какие разноцветные полосы... везде... повсюду... словно мир решил рассыпаться на краски.
- Встань.
Я встал. Из Клетки веяло холодом, земля моталась, ускользая из-под ног, и всё-таки я встал.