Когда ночной сумрак окутал землю, охотники Серко снялись с привала и стали не спеша двигаться к Бару. Иван рассчитывал подойти туда за час-полтора до полуночи, когда его гарнизон уже уляжется спать. Двигались в полном молчании, петь песни, курить люльки было запрещено. Сотники уже провели инструктаж в подразделениях, поэтому каждый охотник знал свою задачу в предстоящем бою. На руку казакам было и то, что начала мести слабая поземка, окутывая отряд снежной вуалью, сквозь которую трудно было что-либо разглядеть. Зато резко похолодало, и всадники плотнее кутались в кожухи и кобеняки, которые они еще называли кереями. У поляков, как и в Южной Руси, также распространена была подобная верхняя накидка из сукна или шерсти с капюшоном, которую обычно носили поверх кунтуша или кожуха, только они ее называли буркой.
Часа через два впереди показались огни крепости. Хотя мела поземка и было достаточно холодно, часовые у замковых ворот и на башнях несли службу бдительно. Приближающийся отряд они заметили еще, когда до него оставалось с полверсты, но тревогу поднимать не стали. лишь доложили об этом начальнику караула.
-А, это видимо, то самое подкрепление, которое должен был прислать пан воевода брацлавский,- сказал тот, - поздновато, конечно, но, путь от Каменца сюда не близкий, да еще по поземке. Эй, бегите, кто-нибудь предупредите пана Стрижевского, а я их пока сам встречу.
Люди Стрижевского являлись волонтерами и дисциплина у них хромала, поэтому начальник караула, молодой шляхтич, лет двадцати пяти от роду, допустил ту оплошность, которую в регулярных частях не совершил бы даже солдат-первогодок, не нюхавший пороха. Будучи уверен, что приближающийся отряд прислан в Бар Лянцкоронским, он, не дожидаясь прибытия Стрижевского, приказал опустить подъемный мост и выехал из крепости навстречу приближающимся всадникам.
Увидев это, Серко, ехавший с Верныдубом впереди своего полка, негромко произнес:
-Клянусь Белонной, Остап, я не ожидал такой удачи! Ну, теперь, считай, Бар в наших руках! Как только я начну с ним разговор, ты не останавливайся и спокойно веди наших людей в крепость, а дальше действуйте по плану.
С этими словами он выехал вперед и, подъехав к начальнику караула, обменялся с ним приветствиями.
- Я полковник Яблонский, его милость пан воевода брацлавский направил нас к вам для усиления,- громко продолжал он, доставая из-за пазухи пакет из плотной бумаги. -У меня его приказ, но я должен вручить его лично пану Стрижевскому.
Молодой шляхтич хотел что-то сказать, но Серко пристально посмотрел ему прямо в глаза и через секунду продолжил:
-Гляди, пан, вот здесь печать его милости пана Лянцкоронского