Банка мягко светилась на столе, играя разноцветными отблесками по стенам и потолку. Схватив её, Вера закрыла глаза и попыталась сконцентрироваться, как тогда в лесу, чтобы в голове возникли мысли и чувства Антона, но ощутила лишь приятную, расслабляющую ласку, словно он тихонько погладил её по голове, уговаривая не нервничать.
"Всё хорошо, всё правильно, не волнуйся!" – вот и всё, что ей удалось считать, а потом сознание Антона куда-то исчезло. Может, это из-за того, подумала Вера, что там, в бассейне, считать получилось далеко не всё?..
"Ничего, я скоро ещё раз съезжу и восстановлю тебя, Антон, не волнуйся!"
Она обняла банку и прижалась к прозрачной стенке щекой: "Как же мне тебя, оказывается, не хватало! Вот уж воистину: что имеем, не ценим, а потерявши плачем!.."
До того, как ожил браслет, Вера, конечно, вспоминала Антона, скучала и могла даже порой всплакнуть, но всё это не шло ни в какое сравнение с тем, что творилось в душе теперь, когда отблеск его личности был здесь, у неё в руках.
Уму непостижимо, насколько разные чувства, оказывается, можно испытывать к одному и тому же человеку! Сначала Вера его боялась, потом ненавидела, а вскоре уже жалела и восхищалась мужеством, после тихо грустила... и вот сейчас! Сейчас ей хотелось только одного: чтобы – вопреки законам природы и всему, что ей известно об устранителях и лысорях, – Антон каким-то немыслимым образом остался жив и вернулся сюда, в Москву, вернулся бы к ней!
Вздохнув, Вера поставила сосуд обратно на стол, вспоминая странный, серо-розовый, тепловатый на ощупь... лабиринт? – где собирала память Антона. Что-то ей эти губчатые стены напоминали... картинку какую-то или ролик, может, видела? Вера зашла в интернет, набрала в поисковике "губчатая масса" и поражённо уставилась на одну из выскочивших подсказок: "губчатая масса мозга". Так вот, значит, на что похожи стены того лабиринта! Но ведь... господи! неужто она в самом деле попала внутрь мозга Антона?! Невероятно! Хотя, если вспомнить кисельные берега с обрывками душ суицидников, то почему бы и нет? В лабиринте, как и в том пузыре, они с Андреем, наверняка, были не в физических телах, а в виде чистого сознания, а эта банка – связующее звено, как и браслет. Вера посмотрела на расписную пластинку – Антон столько трудился над этим артефактом! Вкладывал частицу себя, наделял силой... Интересно, отчего браслет сработал только сейчас, когда прошло уже столько времени? Должна быть причина! И почему их с Андреем так внезапно выкинуло из лабиринта?.. Может быть, из-за сна?! Вера поёжилась, вспоминая кошмар про пернатых полулюдей – вдруг как раз для этого её и выкинуло? Чтобы она помогла тому парню?
Мысли прервал телефонный звонок: это оказался Васильков.
– Иван Игнатьевич? – удивлённо откликнулась Вера. – Здравствуйте!
– Добрый день, Вера! Как живёшь, учишься?
– Нормально, сессию вот недавно сдала...
– На отлично?
– Не совсем, – улыбнулась Вера такой убеждённости следователя в её способностях. – Но без троек, Иван Игнатьевич, всего с двумя четвёрками! А как вы?
– Да жив пока, спасибо, – судя по тону, Васильков решил, что вежливой болтовни уже достаточно, и перешёл к делу: – Вера, ты помнишь того мужика, про которого говорила, что он убил маленькую девочку?
– Конечно!
– Мы задержали его!
– Правда? – обрадовалась Вера. – Вот здорово!
– Да ты подожди ликовать-то раньше времени, – остудил её пыл Иван Игнатьевич. – Задержали его совсем по другому делу, и я долго вспоминал, почему лицо его мне вроде как знакомо, хотя в нашей базе его нет. И только сегодня я вдруг тот фоторобот вспомнил, который по твоему описанию составили. Посмотрел – похож вроде, но сейчас у него шрам и нос явно был сломан, может, конечно, травмы он получил уже после того, как ты его видела, но... в общем, давай я тебе фото его пришлю?
– Иван Игнатьевич, фото – это ерунда! – выпалила Вера. – Дайте мне посмотреть на него вживую, и я вам точно скажу, он ли это, даже если он пластическую операцию сделал и полностью сменил внешность.
– Как так?
– Ну... это... – замямлила Вера, соображая, как бы ничего не объяснять и в то же время не обидеть Василькова. – Я...