— Теперь да, — Брюс кивнул и замолк. Они все замолчали, и сидели в тишине, пока Ричард не закрыл за собой дверь.
Тим подозрительно нахмурился.
— Откуда вы двое узнали, что Тана умерла?
— Я прилетел сегодня ночью, сразу же разбудил Керри звонком, и она мне передала, что ты вернулся, — начал Брюс. — Я не стал переспрашивать и сразу же поехал к вам. Мне открыл Коннер, очень взволнованный и измученный. Я представился, попросил позвать тебя, Тим, а он заявил, что ты в сумасшедшем доме. Я попросил позвать Стефани, и так узнал, что она уехала рожать. Пока суть да дело, я выяснил, что у Коннера ночью умерла жена, попросил дать мне её осмотреть. Сказал, что от этого зависит судьба его друга, — Уэйн, кажется, не часто отчитывался в своих действиях, так что лицо у него было озабоченное и напряжённое. — Потом я снова позвонил Керри, чтобы она заглянула ко мне домой и стребовала с Альфреда старую семейную реликвию — серебряную погремушку от Тиффани, ― и привезла её Дрейкам. Я догадался, что Коннер всё равно поедет проведать Стефани, потому что у двери стояла сумка с какими-то вещами, так что попросил его дождаться визита моей секретарши. Как я вижу, погремушку всё-таки передали, — он выдавил улыбку. — Я сам поехал в Аркхэм, а что было дальше ты, Тим, и так знаешь.
— Нужно будет… нужно будет помочь ему с похоронами. Перевести тело в Техас, и… — начал Тим, чувствуя, как опускаются под весом чувства вины плечи.
— Он решил похоронить её в Готэме, — перебила его Стефани. — Я думала, что он просто заразился от тебя навязчивыми идеями. Лепетал, что её просто убили, — она покачала головой. — Могу предположить, что он…
— Просто решил, что почешет кулаки об убийцу, — продолжил за неё Тим, невесело усмехнувшись. — Один раз Тит Пулло — навсегда Тит Пулло, да?
— Вы мне плешь проедите своими римско-легионерскими замашками, — вздохнула Стефани. — Короче, — она посмотрела на Брюса. — План такой: мы помогаем похоронить Тану и параллельно решаем, как нам расправиться с графом Калиостро, так?
— Я же не смогу её переспорить? — Брюс взглянул на Тима. Тим поджал губы и только головой покачал. — Значит, план будет таким. Пока что.
— Продолжай думать, что ты упрямее мамаши, которая боится за своего ребёнка, это мило, — закатила глаза Стефани. Тим обнял её за плечи, чтобы успокоить, зная, как легко она иногда распаляется.
Брюс не ответил, только улыбнулся и отвернулся, уставившись в окно. Тиму вдруг показалось, что на секунду Уэйн потерял маску лёгкости и беззаботности, и показал себя настоящего. Но в тот же миг снова заканючила Робин, и Тим отвернулся, чтобы посмотреть на раскрывшую огромные, ярко-синие глаза дочку.
***
Имя Брюса Уэйна творило чудеса, так что Стефани и Робин выписали в течение часа. Они перепаковали её сумки, и Тим затолкал их в багажник, прежде чем они сели в ягуар Брюса.
Когда они приехали домой, Коннер сидел на крыльце, сгорбившись и будто уменьшившись в росте. Услышав звук мотора, он поднял голову, посмотрел на приближающуюся машину и вскочил.
Тим всю дорогу старался не думать о том, что в смерти Таны виновен не Ра’с аль Гул, а он. Тот, кто сбежал от старика, и за кем Ра’с последовал через океаны и сушу. Интересно, понимал ли это Коннер? Понимал ли он, что мстить должен не Ра’су, а Тиму? Злится ли на него? Разрушит ли это их дружбу, закалённую войной и временем?
Тиму было страшно, но он весь месяц и так боялся. Просто сейчас этот страх был иным — он отдавал болезненной горечью.
— Вас выписали, — Коннер попытался улыбнуться, когда Тим помог Стефани, прижимающей к груди Робин, вылезти из машины. — Как здорово, — он потрепал Стефани по волосам, а потом погладил пальцем младенца по щеке. Тим неуверенно переступил с ноги на ногу, опустив взгляд.