- Простите, что я отнял у него жизнь.
В печень будто вонзился нож, и Штольман, согнувшись, зашипел от дикой боли в подреберье. Перетерпев короткий приступ, Яков помотал головой и огляделся. Образ убитого им коммерсанта испарился, а решетка…
Решетка рассыпалась черной ржавчиной. Куб исчез. Яков кинулся к жене.
- Анечка, ты как? С тобой все в порядке?
- Наверное…
Она слабо улыбнулась дочери.
- Вера, моя храбрая девочка, ты спасла папу… Поспи, сердечко…
- Баю-бай, баю-бай, моя зайка, засыпай, - забормотала Анна песенку, и дух Верочки, сладко засопев, растаял.
Штольман не понял, почему у него щиплет глаза, ведь вся боль ушла ровно в тот момент, как упали его оковы. Он служил полицейским с юности. Он много раз попадал в переделки, привык терпеть физическую боль, и никакие болезненные ощущения не могли его сломить. Но его нежная, хрупкая жена…
- Вы обе - гораздо храбрее меня, - он дотронулся до её ладони.
- Куда идти, Аня?
Она вслушивалась в себя, пытаясь нащупать дорожку в реальность, пытаясь услышать стук своего сердца там, в Лахте, но ничего не выходило. В изнеможении Анна закрыла глаза.
- Не могу пока, Ясь, прости. Я передохну чуть-чуть…
Голова ее откинулась в воздухе, ни на что не опираясь.
- Ну уж нет, милая, мне здесь не нравится.
Штольман встал так, чтобы полностью закрыть собой жену. Когда их тела слились воедино, он улыбнулся.
- Всегда об этом мечтал, Анечка. Держись за меня…
Сила его сердца подпитала обессиленный дух Анны. Сила его любви возродила ее к жизни.
Она услышала.
========== Глава 19. Чародеи ==========
- Вроде подходит. Тпр-ру… - сидевший на козлах Петр Миронов потянул вожжи, спрыгнул на мостовую и заглянул в кабинку экипажа.
Лошадка настороженно обнюхала торчащий из мостовой гранитный столбик. За экипажем позади по Каменноостровскому проспекту виднелось низкое каменное строение, откуда через открытые окна доносились веселые громкие голоса и перекрывавший их начальственный бас.
Виктор Иванович, не выходя наружу, спросил: - Ты уверен, Петр? Что там?
- Околоток Петербургской стороны. Погодите минутку, - привязав лошадь, младший Миронов прокрался назад, заглянул во двор и вернулся обратно.
- Шумят только внутри, во дворе вроде тихо. Как и просил наш главный фокусник.
- Что, просто так и сдадим дамочку в полицию?
- Просто так и сдадим, - Петр Иванович подмигнул внуку, который при свете свечи настороженно наблюдал за Нежинской.
- Дюк, зови факира. Мы на месте.
По дороге на глаза Нины Аркадьевны, во избежание опознания адвоката с внуком, одели плотную черную повязку, но это было излишним - бывшая фрейлина мирно спала на скамеечке в очень неудобной позе, подложив ладошку под щеку.
Младший Миронов уже нетерпеливо мерял шагами улицу, когда из темноты вынырнул император Павел.
- Во, пойдет! – одобрил он место встречи Нежинской с государством.
- Граф Штольман!