Не послушавшись, Анна ступила одной ногой в воду и покачнулась.
- Ой! - она вытянула руку для равновесия и схватилась за поданную широкую ладонь.
- Я нечаянно…
- Держу тебя.
Опираясь о руку мужа, постанывая от удовольствия, Анна медленно опускалась в ванну, и бедра ее, белый живот и плечи постепенно скрывались под ковром из цветочных головок.
Штольман зачем-то обтер ладонь о брюки.
- Не горячо?
Анна с наслаждением растянулась в горячей воде. Приподняла стопы, пошевелила пальчиками. Выгнулась так, что намокшие венчики астр обласкали груди и соскользнули, заключив их в бело-розовые ожерелья.
Покачав головой, Анна тихо прошептала: - Нет…
Укрытая цветочной пеной, она огладила себя ладонями везде, где только смогла, смывая запах противных духов и Нежинской. Запрокидывая голову, прополоскала волосы, распутывая их пальцами.
Яков смотрел, не отрываясь. Лицо Анны раскраснелось, расслабилось, горькая складка ушла. Внезапно Штольману стало душно, и он расстегнул верхние пуговицы на рубашке.
В ладонь Анны попал вихрастый темно-красный цветочек. Она поднесла его к лицу, вдохнула пряный аромат.
- Бархатец…
Она провела мягкой щеточкой по шее.
Сглотнув, Яков протянул руку.
- Позволь мне.
Бережно, почти не касаясь, он обвел лепестками тонкие косточки ключиц, прошелся по плечам. Обмакнул ладонь в кипенные венчики у грудей. Анна вновь выгнулась, подставляя белые полушария под ласковые пальцы.
- Подними бедра, - потребовал он хрипло.
Горячая вода и горящий взгляд мужа сделали свое дело. Анна почувствовала себя чистой. Взметнув волны цветов, она одним неуловимым движением перевернулась в ванной, встала на фарфоровое дно коленями, оперлась костяшками пальцев.
У Штольмана вновь пресеклось дыхание.
Мокрые лепестки на полных розовых ягодицах, тонкая талия. Касающиеся цветов груди. Длинные волосы, плавающие в воде, будто водоросли вокруг русалки.
Он молниеносно избавился от рубашки, рванул пуговицы на поясе брюк, но Анна нетерпеливо плеснула бедрами, и он замер.
- Ясь, потри спину, пожалуйста…
«Спину. Потереть. Это надо руку поднести и… Руку, Штольман…» - он уже взмок так, будто сам купался в этой горячей воде, а конца его пытке видно не было.
Зачерпнув в ладонь красно-желтые лепестки, он провел ими по розовой коже. Анна изогнулась под его движением, расставила колени шире, раскрыла бедра. Яков сжал кулак, из которого закапала вода.
- Вот здесь еще, - хихикая про себя, Анна выпятила попку.
«Здесь», - мысли длиннее Штольману уже не удавались.
Поймав пушистый венчик, Яков провел им меж бедер Анны, и она тихонько вскрикнула. Он огладил длинными пальцами нежную кожу там, где расходились ее бедра. Пощекотал цветком по темным волосам. Нажал сильнее. Бедра ее внезапно сжались вокруг его руки, вода выплеснулась на пол. Анна ахнула и закачалась на его пальцах.
- Я-а-сь, - постанывала она, пока Яков смотрел на влажные бедра своей любимой, и пот его смешивался с цветочной водой.
…
- Ясь… - она встала на коленях.
- Да, - он распрямился, подал ей руку.