- Ва-банк.
Он подвинул дилеру весь оставшийся стек.
Петр Иванович нервно кашлянул. Столпившиеся вокруг стола наблюдатели замерли. В центре зеленого сукна лежало много фишек. Очень много.
- Папочка… – пискнул Митрофан.
Калязин изо всех сил старался не смотреть на партнера, вышедшего из игры. «Штольман уже ставил все. И проиграл. Он блефовал в тот раз. Может и сейчас блефует», – Яков не знал, верно ли он предполагает мысли шулера, но это было неважно.
- Отвечаю, – голос Ивана немного сбился.
И было от чего – на столе лежало больше сорока тысяч рублей. На эту сумму можно было приобрести три мызы или дом на Невском, отделанный белым мрамором.
- Вскрывайтесь, господа, – хозяин клуба потирал руки от удовольствия, предвкушая, как будет описывать схватку новым посетителям.
Иван перевернул карты. Кто-то охнул, на него шикнули. Пиковый туз и бубновый король образовали с общими картами две старшие пары, которые было трудно превзойти. Фальке загасил сигару, едва не промахнувшись мимо пепельницы. Яков открыл свои.
- …лять, – тихо прозвучало над столом на фоне восторженных возгласов наблюдателей.
Побледневший Калязин вскочил со стула.
- Банк на стрите забирает господин Штольман, – объявил Петровский.
...
После того, как восторги и поздравления улеглись, владелец клуба уточнил:
- Господин Фальке, господин Заварзин, продолжаем?
Мужчины покачали головами, отказываясь.
- Надеюсь, у участников нет претензий? Ну и отлично. Яков Платонович, жду у кассы. Всех благодарю за участие!
Владелец клуба тщательно собрал фишки Штольмана в мешочек и отправился пересчитывать.
Получив заверенное банком обязательство о передаче мызы на побережье, Яков предложил Петровскому и Миронову отметить событие, и когда те с удовольствием согласились, кинул взгляд на мошенников. Но в зале их уже не было.
- Пап, я тута, этих слушаю! – донеслось из коридорчика.
Разгневанный потерей большой суммы и владения на Балтике Калязин напирал на партнера: – Ты чего, немчура? Этот придурок Греков еще получит от меня, а ты-то! У тебя семнадцать тысяч осталось, зачем ты вышел?
- Иван, я сегодня больше не игрок. Я… – замялся Фальке. – Тильт. Тильтую.
- Что?
- Я потерял уверенность. Ставки зря делаю или пасую невпопад. Так играть нельзя, так я тоже все солью.
- Дристуешь, – сплюнул Калязин.
- Дьявол! Как он нас сделал? Как?
====== Глава 24. Несчастный случай ======
В проходном дворе, ведущем с Почтамтской на набережную Мойки, Зотова достала брегет из кармана мешковатых плотницких штанов.
- Летягин, ты при котлах? Примерно через четверть часа, когда с улицы будет грохотать, забей клинышки под дверь с парадной лестницы. Четвертый этаж, богатая дверь, не перепутаешь. И не мешкай там, а то на звук швейцар выйдет и по зубам огребешь. Держи.
Мужчина с ужасом взглянул на молоток и десяток клиньев.
- А ты?
- А я сделаю то же самое с черного хода, но сперва суну коробочку в печку, тот знакомый с химзавода сказал, тридцати градусов будет достаточно. Так что задымит быстро. Кстати, белый фосфор не тушится водой.
- То есть там не зубной порошок, – вздохнул Летягин.
- Ну ты, Динь, даешь!
Ухмыльнувшись, Ольга взвалила на плечо дровяную связку.
- Потом можешь валить, лучше через крышу. Все, бывай, ты в парадную, я на набережную. Как-нибудь увидимся.
Девушка изобразила губами воздушный поцелуй и побежала в подворотню, Летягин поплелся за ней. У него язык не повернулся сказать, что он не хочет. А о том, что они с Зотовой своими руками собираются умертвить не только Штольмана, но и всех в клубе, он старался просто не думать.