Каждый день я выполнял разные поручения дяди. Он не давал мне спокойно медитировать. Сначала я должен был изучить то или иное растение по его описанию, после найти и принести его, а потом рассказать дяде, что мне удалось о нём узнать. И только после этого Эрл отпускал меня на медитации. Мне тяжело давалась эта наука. Без каких-либо подсказок я должен был узнать о растении что-то новое для себя. Вся моя жизнь вертелась лишь у этих трав, цветков и ягод. Мне уже тошно было смотреть на них, не то, что изучать. Через год пыток и тяжких трудов я ничего не добился. Дядя сразу мне так сказал, узнав об этом лишь после одиннадцати месяцев моих попыток. Я прекрасно видел его выражение лица. Он был очень сильно недоволен моим прогрессом в этой области, но при этом ничего не говорил мне, лишь неодобрительные жесты выдавали его.
Сокрушённый от истины, я потратил последний месяц на бесполезные гуляния по лесу, изучая флору и фауну. Я решил просто отдаться зову природы. Медитация больше не приносила никакой пользы. По заверению дяди, я упустил свой шанс, теперь можно лишь надеяться на госпожу удачу. Теперь моя жизнь в её руках.
Я закончил любоваться насекомыми и, подобрав с земли корзину с травами, отправился домой. Уже вечерело, и низкое солнце скрывалось за горизонтом. Нужно как можно скорее вернуться, иначе дядя будет очень сильно недоволен мною. Бывали инциденты, когда он приходил домой в скверном настроении. Тогда лучше сидеть ниже травы, тише воды — ведь рука у него тяжёлая. Моё мягкое место до сих пор помнит её. Я после этого целый день не мог нормально сидеть.
Лёгким бегом я успел добежать до дома к закату. Как бы описать его… Если простыми словами, то дом состоит из спальни, кухни и гостиной. Спальных комнат было две — для меня на втором этаже и для дяди на первом. Гостиная на первом этаже очень широкая, она может вместить от трёх до пяти человек разом. Там стоит массивный стол на шесть персон, но я никогда не видел, чтобы к дяде кто-то приходил, так что в гостиной мы всегда располагались вдвоём. Дядя любит после тяжёлого дня отдохнуть в старинном кресле у камина, и я забираюсь в соседнее с ногами, чтобы тоже полюбоваться огнём. Правда, кухня немного подвела, она пожертвовала размерами в угоду гостиной, но там можно было развернуться и приготовить нехитрую еду: мясо или кашу. На втором этаже по соседству с моей комнатой ещё находится кабинет дяди, дверь которого всегда закрыта на ключ. Туда Эрл строго-настрого запретил мне заходить, и именно по этой причине моя пятая точка помнит тяжёлую руку дяди.
Вернувшись домой, я принялся рассортировывать травы. Эрл хранил все ингредиенты в строгости, не терпя беспорядка, и мне приходилось внимательно следить, чтобы лекарственные травы не перемешались. Закончив монотонную работу, я хотел было подниматься к себе и отдохнуть, как меня подозвал дядя.
— Лаит, зайди ко мне в кабинет, — хрипловатый, но при этом твёрдый голос раздался со второго этажа.
Поднявшись по лестнице, я с трепетом в душе тихонько приоткрыл дверь. В центре небольшой комнаты висел магический шар, он ярко освещал помещение подобно солнцу. Справа от меня стояли книжные шкафы и полки, до упора заполненные всевозможными книгами. Слева находится алхимический стол с разными колбами и пробирками, где пока ничего не бурлило, но я знал, что именно здесь Эрл обычно варит эликсиры. А впереди, за небольшим рабочим столом, меня с серьёзным лицом ждал дядя.
Это был уже немолодой мужчина, проживший полвека, с серебристыми короткими волосами, зачёсанными назад. У него был нос с горбинкой, который напоминал мне клюв ворона. Шрам на щеке дяди явно оставило какое-то когтистое существо. Из-за большого балахона на нём мне тяжело судить о его телосложении. Если брать навскидку, то оно было между средним и атлетическим, но нельзя было ничего сказать наверняка.
— Входи, Лаит. У нас с тобой будет серьёзный разговор, — хмуро произнёс он. Я отвлёкся от своих мыслей, полностью сосредотачиваясь на нём.
Когда он так говорит — это значит, что ничего хорошего для меня не случится. В спину ударила неприятная боль. До сих пор никак не могу забыть того случая. Дядя заметил, как я скривился. Он догадался, и его суровое выражение лица смягчилось, не потеряв при этом привычной строгости.
— Дядя, что-то случилось? — я попытался узнать причину моего визита к нему в кабинет.