За окном была полная пастораль. Птицы перепрыгивали с ветки на ветку, чирикали, переливались всевозможными трелями. Два воробья дрались друг с другом на тротуаре, сражаясь за семечки, и совершенно не замечали, что третий воробей, воспользовавшись дракой первых, уже склевал всю еду и улетел. По дороге мчались одинокие и редкие машины. Город только-только просыпался, бодрствующих жителей было немного. Одни еще досыпали свое, другие уже вовсю работали, третьи только открывали свои магазины и ждали первых покупателей. То тут, то там еноту слышались обрывки диалогов, которые содержали всякую пустую для него информацию. Например, девчонки опять что-то говорили о модной одежде и всяких побрякушках. А Папаша игрался со своим молокососом.
И тут он увидел бобренка. Тузи, который по утрам разносил почту, подъехал на своем велосипеде к соседнему дому и стал копаться в своей сумке в поисках нужного конверта. Глаза у Лифти вдруг загорелись недобрым огоньком. Он отставил кружку, встал и пошел будить своего брата.
— Ду чего тебе дадо? — проговорил енот в шляпе (его нос еще не зажил, так что речь у него все еще была корявой).
— Просыпайся. Сейчас нам почта придет, а я сегодня в настроении хорошенько обчистить всех вокруг, даже самого бедного.
— Да что ты дабекаешь?
— Блин, да вставай уже. Сейчас к нашем дому Тузи подъедет, его грабануть хочется.
— Иди-ка ты поспи, — буркнул Ворюга, переворачиваясь на другой бок. — Тузи ггабить совсеб де сегьездо и де идтегесдо.
— Хорошо, тогда ты наверняка будешь не против, если я себе все награбленное возьму, а тебя оставлю с носом, — сказал Лифти и пошел к двери, одновременно считая: «Один, два, три!».
— Стой, бгат, ладдо, — крикнул старший брат, соскакивая с постели. — Загазил ты бедя своиб дастгоеб. Только давай бы еще Тузи побучаеб, а? А то пгосто так деидтегесдо.
— А, понял тебя, мой любимый садист, — с удовольствием протянул младший, слегка подпихивая енота в шляпе в бок.
Братья вышли во внутренний двор, обогнули свой дом и затаились в кустах около своих дверей, выжидая бобренка. Тот все никак не мог найти нужное письмо для предыдущего адресата. Но он все-таки добился своего. Тузи положил конверт в ящик, поднял флажок и подошел ко двору Лифти и Шифти. В принципе, он очень недолюбливал этих двух братьев, поскольку те очень любили издеваться над ним, бить его и грабить подчистую, оставляя без средств к существованию. Однако сейчас он обязан был доставить парочку писем, которые должны были получить близнецы. Вообще, это были конверты известного содержания: счет за электричество, за воду, а также квартплата. Зубастик начал было искать нужные бумажки, как вдруг почувствовал, как кто-то крепко взял его за плечо.
— Привет, дружище, — чей-то вкрадчивый голос прошептал ему в ухо.
От такого неожиданного приветствия бобренок вздрогнул и круто развернулся на месте. Еноты встали плечо к плечу, не давая ему возможности вежливо уйти или трусливо убежать. Сердце Тузи ушло в пятки. Он попятился, при этом все время смотрел в изумрудные глаза своих обидчиков, которые стали надвигаться на него, едва не впихивая его внутрь дома. «Господи, ну что опять?! — думал он. — Зачем я им опять понадобился? Снова избивать будут, наверное… Все, пора бы уже уволиться с почты, устроиться на другую работу». Он споткнулся о порог и ничком упал на спину прямо в прихожую. Братья засмеялись, зашли тоже в дом и заперли дверь.
— П-п-парни, — сказал Тузи (от страха он начал заикаться). — П-п-пожалуйста, от-от-отпуст-т-тите м-меня. М-м-мне ех-х-хать н-нужно…
— Куда же ты так спешишь, дружище? — спросил Лифти.
— М-м-мне п-п-почту надо р-р-разносить.
— Уже де дуждо, — перебил Шифти. — Этот доб последдий, куда ты додесешь письба. Давай, вставай. А бы тебя чаеб угостиб.