— Ты де пгедставляешь — очедь! — смеялся енот в шляпе.
— Ну и что в этом веселого? — продолжал бобренок. — Схватили меня посреди моего рабочего дня, заперли, связали — разве это забавно?
— Для нас это довольно-таки весело, — ответил младший близнец. — В конце концов, не каждый день нам удается так просто поиграться со своими дружками. А мы, как видишь, сейчас как раз в таком настроении.
Последняя фраза очень не понравилась Тузи. Он затрепыхался в веревках еще сильнее, но тщетно — братья связали на совесть. На аметистовые глаза бобренка вдруг навернулись слезы, но их было не видно из-за полумрака на кухне (близнецы зашторили все окна и оставили гореть одну лампу, чтобы обстановка соответствовала настроению). Лифти и Шифти решили больше не ждать, а приступить сразу к делу. Старший брат вскоре держал почтовую сумку и форму, которую они уже успели стащить со своей жертвы, пока бобренок был без сознания. А младший достал два ножа: один маленький, то есть скальпель, другой большой, то есть мясницкий. От такого зрелища у Зубастика затряслись коленки и застучали зубы.
— Что ж, дачдеб иггу, — сказал Ворюга, обращаясь к связанному. — Что пегвое, Тузи? Сботги, бы пгедоставляеб тебе выбог, а это уже что-то.
— А ес-сли я от-от-откаж-ж-жусь иг-г-грать? — бобренок снова стал заикаться.
— Окей, — ответил Хитрюга. — Мы тогда без твоего согласия поиграем. Понимаешь, мы все равно тебя не отпустим до тех пор, пока не развлечемся. Нам скучно. И кто как не ты сможешь развеять нашу скуку. К тому же у тебя наверняка где-то спрятаны деньги.
— Вы… Вы… — прошептал Тузи.
— Что мы?
— Вы безумцы! — заорал пленник и захныкал. — Вы не только воры, так вы еще и убийцы! Как вас свет вообще выносит, отбросы! Ну ничего, когда-нибудь вам за это попадет!
— Да? И от кого же? — усмехнулся Шифти.
— От Сплендида! — брякнул Зубастик, но тут же пожалел об этом.
Потому что сначала братья жутко испугались. Еще чего не хватало, а вдруг супергерой сейчас пролетал мимо их дома и слышал всю тираду их жертвы? Енот в шляпе осторожно заглянул через жалюзи на улицу, в особенности на небо, и облегченно вздохнул. Младший енот, поняв, что испугался пустых слов какого-то сопляка, который слабее их, рассвирепел. Какой-то подросток смеет ему еще угрожать, причем тем, кого они с братом больше всего боялись! Еще и назвал их как-то… Лифти подошел к Тузи вплотную, схватил свободной рукой его за шерстку на груди и придвинул к себе, а скальпель прижал к шее несчастного и зашипел:
— Как ты нас еще назвал, ублюдок?
— Отбросы, — уже не так смело ответил бобренок, поняв, что пощады ему уже не ждать.
— Отбросы, значит, — прошептал Хитрюга, а потом как-то странно улыбнулся. — Знаешь, мне твоя минутная храбрость очень понравилась. Ты, оказывается, не такой уж и слабак, как нам с братом казалось сначала. Ты можешь быть сильным. Так и быть, сегодня мы на тебя особо прессовать не будем.
С этим словами младший брат отпустил шкурку бобренка, оторвав небольшой клок шерсти и отряхнув лапу от волос, и стал отходить. Тузи всхлипывал от боли и пытался понять то, что ему только что сказал Лифти. С одной стороны это была похвала, и, может быть, близнецы действительно не станут сегодня его особо мучить. Но с другой стороны это могла быть и ирония, и обидчики могут делать с ним все, что захотят. «Как бы я хотел, чтобы Сплендид прилетел за мной и спас меня, а этих двух наказал», — думал он про себя. Но ему уже не суждено было увидеть своего кумира. Тут он услышал от Хитрюги:
— Ой, да, я кое-что забыл.
И сразу же в лицо жертвы полетел довольно здоровый и сильный кулак енота. От боли Зубастик заплакал еще сильнее, а потом на полу оказался один из его передних зубов вместе с каплями крови. Младший брат поднял «боевой трофей» с пола, вытер и сказал:
— Это тебе за «отбросов». Кстати, с тебя еще причитается за Сплендида, но не сейчас. Помечу галочкой, чтобы не забыть.