Когда они спустились вниз, Арлекин явственно ощутил запах горелого. Кроме него никто не обращал на это внимания. Начался антракт, публика сдвинулась с мест колышущейся разнородной массой.
В гримёрке Арлекин открыл корзину с шарами для жонглирования и наугад взял один. Прозрачный, будто стеклянный, шарик со словом «жизнь» приятно грел неживую руку.
— Этот ещё никому не доставался. Что будет, если такое случится? Кто-то получит ребёнка?
— Или перерождение, — ответила Коломбина. — Возьми его, попробуй. Посмотри, что будет, если интересно.
Арлекин кинул шарик обратно в корзину и закрыл крышку.
— Нельзя. Не я решаю, кому что достанется. Люди сами выбирают, чего они хотят. Я только даю возможность осознать это право на выбор.
Белиал молча ждал у дверей, пока они поправляли грим. Кончился антракт, со сцены грянула музыка, всегда сопровождающая номер Асмодея. Его куколки в полупрозрачных костюмах выступали на обвитых змеями канатах. Качаясь на огромных питонах, как на качелях, девочки танцевали в воздухе прямо над зрителями, пока дюжины гадов всевозможных размеров ползали по их телам.
Освежившаяся и готовая вновь выступать Коломбина убежала к сцене. Арлекин хотел пойти за ней, но мужчина перегородил дорогу.
— Я увидел достаточно, чтобы прийти к решению. Сейчас все знаки указывают в одну сторону. Мы с Люци можем либо встать на пути течения, либо отойти и не мешать. Скажи, дорогой друг, что люди делают со страхом? От этого зависит мой выбор.
— Это сделка? — догадался Арлекин. — Я отвечаю, ты не мешаешь.
Мужчина кивнул.
— Коломбина считает, что люди либо сдаются, либо терпят, — сказал Арлекин, а потом обернулся на свою корзину с шарами. — Я думаю, что есть третий путь. Подарить человеку право желать и не бояться.
Раздвоенный язык мелькнул между растянутых в улыбке губ.
— Что же в таком случае ты будешь делать с неизвестностью?
Арлекин поднял корзину. Номер Асмодея заканчивался, он слышал это по изменившейся музыке.
— Загляну вперёд и узнаю, что в ней. Может, бояться-то вовсе нечего.
Мужчина оскалил клыки, улыбаясь шире.
— Отлично! А с чужим выбором?
Живая и неживая рука обнимали корзину с шарами желаний бережно, как мать обнимает дитя. Арлекин упрямо вскинул голову.
— Почти не существует того, что никак нельзя изменить. Я буду пытаться до самого конца. Пока я жив, способы найдутся.
Белиал склонил голову, пропуская клоуна к дверям.
— Ты можешь идти, когда тебя позовут, если действительно захочешь идти. Но, мой дорогой друг, ты абсолютно прав. Если пожелаешь, ты можешь вернуться обратно. Я не буду мешать и подержу Люци в стороне.
— Если пожелаю… — Арлекин обернулся. — И чем мне платить за желание?
Белиал больше не улыбался.
— Увидишь.
Все свечи в гримёрке погасли. Белиал исчез в темноте. Судя по тишине, опустившейся на сцену, он появился там, начиная свой номер мастера иллюзий.
***
После покрытых змеями девушек стало ещё хуже. Тедди не успел опомниться, как на его коленях очутилась Эва, обнимая за шею ласково, словно любовника.
Стоило моргнуть, как видение исчезло. Судя по реакции людей вокруг, каждый видел что-то своё.
В середине сцены, окружённый почти полной темнотой, стоял высокий мужчина в плаще. Он вскинул руки, с каждого пальца сорвались и взлетели облачка искрящегося тумана.
Тедди слышал, как его зовут, настойчиво повторяют имя. Ласково трясут за плечи. Монотонный, прерывистый писк, запах озона, ослепительный свет сквозь закрытые веки.
Тедди чувствовал, как стоит в полумраке, рядом с улыбающейся клоунессой, а в руках приятной тяжестью ощущается что-то тяжёлое, объёмное. Вокруг тишина, впереди — спина демона, погрузившего целый зал жалких людишек в царство фантазий.
Тедди пришёл в себя. Всё уже кончилось, зал оживал. Люди охали и причитали в полном восторге.
В полночь на сцену вновь вышел смеющийся клоун. В руках он нёс огромную плетёную корзину. Одурманенный зал встретил его тишиной.
Тонкая лёгкая фигурка в клетчатом трико вскочила на ограждение арены. Из корзины как по волшебству возникли один за другим тринадцать цветных шаров. Ловкие руки подбросили первый в воздух.