Джек поёжился, пристукнул зубами и поднял ворот сюртука. Западный ветер отрывал от острого хребта утёса частицу за частицей и уносил в белеющие воды. Отряхивая глаза от пыли, капитан Воробей в который раз проклял тот день, когда Гектор Барбосса появился на свет. Порой с ним бывало «забавно», как равнодушно говаривал Джек, но вот проблем старый шкипер доставлял стократ больше. И вот опять. Загнать Воробья на край света, не приложив к этому никаких усилий! От нарисованной воображением картины, где Барбосса, самопровозглашённый капитан «Мести королевы Анны», развалился в капитанском кресле в просторной каюте и лениво потягивает ром, у Джека заскрипели зубы.
Кэп обернулся с нескрываемым недовольством. Джошами Гиббс, кряхтя и пряча нос в дырявом шарфе, кое-как карабкался по склону. Под тяжестью мешка с «чрезвычайно необходимыми ведьмовскими предметами» по его спине катились капли пота, а спереди тело промёрзло до последней косточки. Умеет же Джек Воробей выбирать место и время!
Сощурившись, кэп вгляделся в наползающие сизо-чёрные тучи, качнул головой, спустился ниже и вытолкал старпома на вершину. Неистовый ветер пятидесятых тут же накинулся на Гиббса, так что тот покачнулся и грохнул на землю мешок с приборами.
— Болван! — оскалился Воробей и тут же скрылся в мешке, едва ли не с головой. Гиббс, устало потирая шею, со сдерживаемым любопытством поглядывал на капитана.
Выудив что-то отдалённо похожее на разбитую амфору грубой работы, Воробей аккуратно установил её на плоский камень, почти у самого края обрыва. Слева на права, полукругом, легли: старинный секстант, волшебный компас, обломок обгоревшего рулевого колеса, отрезок пропитанного солью каната и лоскут белоснежного паруса. Затем Джек с крайней осторожностью вытащил пузатый пузырёк с двумя частями пепла древнего орехового дерева и одной частью праха Чёрной Бороды — и как ни удивительно, этот ингредиент оказалось добыть проще остальных. Тут же ветер поднялся, словно бы изогнул обжигающе-холодный поток волшебной аркой, аккурат над местом проведения ритуала. Капитан повёл бровями, рука с пузырьком застыла.
Гиббс меж тем с опаской глянул на грозовое месиво, скалящееся молниями.
— Шторм надвигается, — тихо прокряхтел он, неуверенно переступая с ноги на ногу.
— Заткнись! — яростно прошипел Джек, даже не обернувшись. Он рассыпал на ладонях пепел, едва не чихнул, и резким движением подбросил смесь вверх. Чёрное облаков взмыло по диагонали, нырнуло вниз и растворилось на фоне тёмного горизонта. Гиббс обречённо вдохнул и вжал голову в плечи, пытаясь отогреть отмёрзшие ладони. Джек сделал глубокий вдох и бережно достал из мешка бутыль с запертой «Чёрной Жемчужиной». Он столько раз представлял себе этот момент, столько раз прокручивал в голове необходимый порядок действий и нужные слова, но никак не ожидал, что у него будут трястись руки. Бутылку следовало установить на камне так, чтобы горлышко смотрело в море, и для этого нашлась явно подготовленная кем-то выемка. Грустная песня ветра загудела в откупоренном горлышке. Воробей, став на одно колено, никак не решался убрать с бутылки руки, словно мог разрушить её неосторожным движением.
Оглушающий раскат грома раскололся прямо над утёсом, заставляя пиратов инстинктивно пригнуться.
— Пора, — мистическим голосом провозгласил капитан, требовательно отводя руку в сторону. — Гиббс! — прикрикнул Джек, сжимая пустую ладонь. Старпом встрепенулся, смятённо глянул на него и спешно принялся разворачивать моток серой от грязи ткани, не переставая при этом прочитать. За информацию о том, что было в него завёрнуто, Джеку пришлось распрощаться с флотилией Тича, а за сам предмет — поплатиться свободной шеей. И ведь «Чёрная Жемчужина» того стоила. В руках у Воробья оказался кинжал из чистейшего серебра, чересчур изысканной работы для тех времён, которым он принадлежал. Кинжал жадно вобрал в себя блеск молний и словно бы засветился тем же природным светом.