Рен разве что не дымилась от возмущения и недовольства. Ей совсем не нравилось раскрывать свою иллюзию и показывать дом. Чонгук же напротив сиял от гордости за своего фамильяра, демонстрируя довольную морду Тэхёну. Но последний, казалось игнорировал это сияние напрочь, лишь поклонился ногицунэ и принес извинения, что так вот напросился в гости. Рен моментально натянула скучающее лицо и пожала плечами, оставляя их наедине в кухне.
— Как дома дела? — насмешливо изогнув брови, спросил Чонгук, который лучше всех знал — дела обстоят у них херово. Причем у всех, вне зависимости от места обитания. Его переезд сродни пластырю в цветочек, которым залепили пулевое ранение — толку ноль, лишь видимость создавал.
Вспышка голубого огонька газовой конфорки, металическая джезва медленно прогревалась — Чонгук отошел, чтобы подготовить ингредиенты: кофе, сахар, мускатный орех и кардамон. Тэхён бросил ему скупое «плохо» в ответ на его вопрос. Потом правда сдался и рассказал в подробностях: Чимин щемился от всех по углам, Юнги нон-стопом ворчал, пинал мебель и отказывался идти в Академию, Хосок жил обычной жизнью, лишь изредка пиная Шугу, чтобы тот не забывал и не расслаблялся, Намджун традиционно пропадал в Академии, а когда нет — на диване, в объятиях своей прекрасной Дохи.
Сахар плавился на дне джезвы, припыленный смесью специй и кофейных зерен. Чонгук опирался о столешницу и ждал, когда «зелье» подойдет, а Тэхён, наконец, спросит уже то, зачем пришел. Взгляд скользнул по старшему, переместился плавно на окно, на стыки плиток в полу — кажется он за такое маленькое время прилично врос в это пространство, обжился, привык. Увяз, как муха в меду, потому что с Рен всё просто и кристально понятно. Когда она недовольна, то говорила обо всем прямо, потом тащила его в лапшичную и заказывала удон с тофу, запивала литром сакэ и вуаля — счастливая Рен. И никакой магии.
— А у вас как дела? — аккуратно спросил Тэхён, выдергивая его из раздумий. Чонгук спешно опустил взгляд: кипит. Снял с плиты кофе, разливая ароматный напиток по чашкам и, наконец, пожал плечами.
— Нормально, — ответил вслух Чонгук, боясь сказать «хорошо», чтоб не сглазить.
Про дурацкий поцелуй они забыли через десять минут и больше не поднимали эту тему. Они постоянно тренировались и готовились к обряду соединения мага и фамильяра.
— Назначили дату обряда, — дно кружки скользнуло по направлению к Тэхёну, Чонгук улыбнулся и многозначительно задвигал бровями. Друг лишь усмехнулся, в ожидании продолжения. — В эту субботу.
— Через два дня? — Чонгук согласно качнул головой. — Чимин знает?
— Мы ему приглашение выслали и обвязали голубой ленточкой.
— Зачем?
— Чтоб благословил, блин! — восклицание утонуло в чонгуковском фырчании, руки быстро поднялись в воздухе и также быстро опустились по швам. Он хлопнул себя по бедрам, в поисках сигарет, но там пусто. — Хён, ты такие глупые вопросы задаешь, я прям поражаюсь. Очевидно же! Разве нет?!
Эмоции били через край на равнодушного Тэхёна, который поднёс чашку к губам и сделал глоток. Чонгук схватился за ручку ящика и потянул на себя, вынимая заветную пачку. Упаковка режущим звуком слетела с картона, раковая палочка оказалась меж сухих губ, зажигалка щелкнула, последовал облегченный выдох и пояснения:
— Он так или иначе собирается испортить церемонию, так что смысл пытаться скрыть её? — снова делая затяжку и выдыхая, прикрыл от наслаждения глаза. — Наоборот, я хочу, чтобы он знал: мы его не боимся! Пусть приходит и попробует нагадить на пороге прям перед всем честным народом, а я посмотрю и может даже на видео запишу. Для потомков.
— Мы? — вопросительно вставил Тэхён. Все-таки заметил. Чонгук скривил губы и покосился исподлобья на друга. — Мы не боимся?
— Да, хён, мы, — усмешка стала ярче и очевиднее. — Это идея Рен.
***
Чимин наворачивал круги по постели, ворочаясь под разными углами и сминая простынь под собой. Из головы предательски не выходила их перепалка с Рен в тени, а после это треклятое приглашение с завитушками: «Чон Чонгук и Тэндо Рен приглашают Вас на обряд соединения». И сразу губы обожгло сорванным поцелуем в кромешной темноте.
Она смотрела на него, но сквозь, будто перед ней никого не было. Глаза черные сливались с тенью, в которой они оказались по его вине. Чимин стальным кольцом из пальцев держал её запястье.