Элдар проснулся перед утром, тяжело дыша, хватая губами воздух. Грозовой, влажный, он пах прибитой пылью и мокрой листвой. Из приоткрытого окна тянуло сыростью, и Элдар поежился.
Вчера с линии фронта пришли плохие известия. Противник оттеснил их армию глубоко в центр страны, заставляя сдавать позицию за позицией, в столице начались беспорядки. Толпы недовольных правлением Венценосного вышли на улицы. Город охватили пожарища и дебоши, он потонул в хаосе и крови.
Стейна не могут найти уже третий день, артефакт исчез, а значит, надежды на победу нет. А еще эти сны. Однообразные кошмары, где трескается небо, и на землю льется раскаленная жижа. Где воздух сух – не вдохнуть. И тела людей, которые его вдыхают, покрывает черная ржавчина чумы. Где у обочин валяются раздутые от голода трупы. Над ними кружат полчища мух. Смрадно, и, несмотря на свежесть июньской ночи, вонь проникает из сна в реальность, заставляет морщиться.
– Спаси и сохрани нас, Единый.
Элдар перекрестился и крепко сжал в ладони распятие. Полегчало. Молитва всегда помогает в минуты отчаяния. Или не молитва, но вера – и Элдар веровал, из последних сил, отрицая всякие знаки, не обращая внимания на то, что Единый давно их покинул.
В итоге каждому воздастся по вере его.
На горизонте кроваво-алым разгорался рассвет.
Sed libera nos a malo...