— …А наружка вчера довела её до дома… На сноуборде каталась. В квартиру вошла. Свет включила… Ну, квартира не прослушивается… сам знаешь… И все. Из дома не выходила… Машина - на стоянке около дома. В квартире все на месте. Ничего не украдено, замки не взломаны…
— Что-нибудь необычное есть?
— Есть… С часами непонятное происходит. Остановились все - как по заказу. Два тридцать ночи. Наши пытались заводить, переставлять стрелки - возвращаются на два тридцать. Сейчас сам увидишь.
Последний неотвеченный вызов - от неё.
В два часа двадцать семь минут - по московскому.
А он - спал сном младенца. После пяти часов парилки. После пяти часов выпаривания мыслей, разъедающих мозг. На террасе у Кости. Без сновидений - как раньше. В жизни - «до» неё.
— Приборы фиксируют что-нибудь?
— Да, но показатели интенсивности ниже, чем обычно… и медленно продолжают снижаться…
Ситуация повторяется?
Всё, что угодно - не это! Пусть хоть один шанс - но остается! Пусть одна возможность - но будет!
Её квартира. Её спальня. Большое кресло у окна. Книга с розовой закладкой - на тумбе у кровати… Запах её духов - вперемешку с запахом кофе.
И - ощущение собственного бессилия.
Собственной глупости.
Собственного промаха.
Пожалуй, самого большого - в его жизни.
Машинально поднятая книга. Заложенная страница. И - вторая игла. На этот раз - похоже, в сердце.
«Сомневающийся несовершенен в любви».
Приговор.
— Я сплю… Мне всё это снится… Такого не может быть - потому что не может быть никогда! Нужно проснуться - всего лишь! Я надышалась угарным газом. Я просто надорвалась - и головой тоже, вытаскивая здорового мужика из подвала. Я просто…галлюцинирую… Такое бывает - от усталости и отравления токсинами…
Наивный лепет. Уговаривать самого себя - идиотично. Особенно - спросонья. Особенно - увидев при свете ночника собственные ноги в ботинках. Особенно - ощущая такую боль во всем теле, которая вряд ли может присниться.
Но более идиотичен - застывший мир вокруг.
В панической тишине.
В чёрном проёме окна - нагнувшиеся от ветра, но так и не расправившиеся - ветки деревьев. Одинокая человеческая фигура - как монумент с сигаретой в руке. Свет фонаря - вырезанный из бумаги белый кружок на асфальте. Застывший кадр - на экране телевизора. Застывшая страница - сайта в интернете.
Застывшая стрелка часов на стене.
Два часа тридцать минут - по московскому.
Брошенное в ванну тело - в горячую воду. В надежде - смыть усталость и панику. Попытка - осмыслить. Попытка - понять. Логику возникновения торнадо. А потом - выход на улицу. И час прогулки - по неподвижному миру.
Её миру.