От этих слов Юла передёрнуло.
- Мир давно изменился, - сбрасывая странное наваждение, ответил он и поискал глазами, обо что погасить сигарету.
- Зато здесь, - прервал его отец, убирая трубку в карман, - всё осталось по-прежнему.
Они вернулись на кухню в тот момент, когда одна из женщин ставила на стол самовар.
- Вот и чай, - облегчённо вздохнул отец.
Они снова уселись. Анна налила в чашку Юла какую-то густую пахучую жидкость.
Юл потянул носом терпкий запах и осторожно отхлебнул. Голова закружилась.
"Из чего они делают это пойло, - подумал он. - Это же невозможно пить".
Словно в ответ на его мысли Анна успокоила:
- Да не бойся ты, глупый, сурица это. Не слыхал? Правильно. Напиток-то древний, забытый, рецепт его никто, кроме нас, и не помнит уже. Если мудр, то на пользу, ну, а коли глуп....
И вдруг она улыбнулась ему так, что он чуть со стула не упал. Потом медленно встала и, перегнувшись через стол, погладила его по щеке. Прикосновение было приятным, волнующим, в нём было что-то запретное, неприличное.
Юл невольно покраснел.
Анна села, как ни в чём не бывало, продолжая смотреть на него без улыбки.
- Пей, - приказала она.
Её глаза лихорадочно блестели.
Юл сделал большой глоток. Жар хлынул в пищевод и стал быстро распространяться по всему телу. Юл запаниковал.
- Тише, тише, - проговорила Анна, медленно стягивая с головы платок. Каштановые волосы рассыпались по плечам. - Ты не бойся. Не страшно это... Обойдётся...
Юл дёрнулся, попытался встать, но понял, что не чувствует ног. Он даже посмотрел под стол - убедиться, что они есть.
- Проводи сына, - сквозь смех приказала Анна отцу.
Отец зажёг свечу, помог разомлевшему Юлу подняться и повёл по тёмному коридору. Юлу показалось, что идут они очень долго. Наконец, отец остановил его, открыл дверь в комнату, и, пожелав ему спокойной ночи, ушёл.
Юл остался один. Когда глаза немного привыкли к темноте, дошёл до кровати и лёг лицом вниз. Какое-то время лежал поверх одеяла, прислушиваясь к звукам чужого дома.
Часы на кухне пробили одиннадцать раз. В темноте что-то щёлкало, поскрипывало. Юл повернуться на бок, и вдруг заметил слабый свет, проникающий сквозь щели между дверными досками. Потом чьи-то когти царапнули стену.
- Кто здесь? - тихо позвал Юл. - Отец, ты?
В ответ - тишина.
Юл встал с кровати и пошёл к двери.
- Кто тут? - спросил он тишину.
Ни звука. Он приоткрыл дверь. Потянуло холодным сквозняком.
Юл выглянул из комнаты.
В конце коридора со свечой в руке стояла мачеха. В длинной белой рубахе она походила на привидение.
- Иди за мной, - велела она и дунула на пламя.
В коридоре стало темно. Только светилась рубаха Анны.
Юл пошёл за белым силуэтом. Под лестницей, возле двери, ведущей в хлев, Анна остановилась и, низко склонившись над корзиной и что-то пробормотала.
- Анна, что вы делаете? - окликнул он.
Мачеха отчётливо произнесла, не оборачиваясь:
- Дети... Приходят и уходят, когда им вздумается, я никак не могу их найти.