- А я, сколько ни пытался вселяться, ничего не чувствовал. Зато как было прикольно наблюдать за ними, когда я совал что-нибудь. – парень захихикал, - вели себя как куры в курятнике.
- Ты вселялся?! Но почему ты сразу не прошел всю процедуру? Ты испугался? Я тоже боюсь, но если нужно! Понимаешь – это необходимо сделать! И в том, что ты делал, нет ничего прикольного.
- Да, разве я совершал какое-то преступление, убивал, насиловал кого-то или грабил? Лично я не вижу ничего преступного в том, чтобы вселится в кого-то. А тебе страшно было умирать?
- Естественно. Страх – это естественная и отнюдь не безобразная защитная реакция организма.
- Они мне не дали. Прогнали и заявили что не положено.
- В смысле не дали?
- Ой, Фёдорович, на коромысле! Не порть сегодняшний день.
- Отказали нашему Артему, потому что он совершил самоубийство, - нарушил повисшее молчание Ханаил.
Артём: - Я ничего такого не совершал!
Ханаил: - А что ты делал на краю крыши высотки?
Артём: - Селфи!
Ханаил недоверчиво прищурившись: - Ах, сигануть с крыши - это так теперь называется?
Горячо воскликнул Артём: - Я не «сигал»!
Ханаил в изумлении: - А кто я?!
Стоял на своём Артём: - Я оступился!
Ханаил был на грани срыва: - Хватит врать!
Взорвался Артём: - Я не вру!!!
Ивану Фёдоровичу было очень неловко присутствовать при их скандале, но и попытаться перебивать того и гляди усугубило и без того накалённую ситуацию. Тут вдруг Ханаил вынул тонкий листок, провел пальцами, и перед ними возникло голографическое видео, на котором четко видно как Артём сам шагает с крыши.
- Да иди ты… на… радугу-дугу! Чудо в перьях! – взорвался парень от торжествующего вида Ханаила.
Обращаясь уже к Ивану Фёдоровичу: - Ну, вот, а теперь нам надо вытащить Вас из этого тела.
Он дотронулся до Ивана Фёдоровича и Артёма и они уже стояли посреди небольшой комнаты. Все окна были зашторены, в центре стоял длинный стол накрытый клеенкой или что-то похожее на кушетку в больнице. Вокруг стола или кушетки горели свечи, отбрасывая приглушенный свет.
- Ложитесь на живот. – прозвучал откуда-то из темноты ровный спокойный голос.
- Иван Фёдорович, - подтолкнул Ханаил.
Артём ободряюще: - Фёдорович, я рядом!
- Хорошо, - мужчина шумно вздохнул и выполнил все, что от него требовалось.
Тот же незнакомый голос начал что-то говорить очень быстро, непонятно, монотонно. Иван Фёдорович затылком ощутил прикосновение, а потом жгучую боль сродни той, когда отец, рассыпая соль, заставлял на ней стоять, словно с него содрали кожу и насыпали везде солью. Он старался изо всех сил не кричать, чтобы не пугать парнишку. Продержался так он недолго, сначала рычал, а потом по комнате разлился его вопль. Теперь он стоял и наблюдал на неподвижное тело, которое недавно занимал.
- Готово. – подытожил тот голос.
- Спасибо. – Ханаил протянул какой-то свёрток тому незнакомцу.
- Теперь пора Вас, Иван Фёдорович, отправить. – когда Ханаил попытался дотронуться до плеча Ивана Фёдоровича тот резко отпрянул, - что случилось?
Иван Фёдорович: - Я отдам своё место парню.
- Что? – в изумлении на него уставились две пары глаз.
Иван Фёдорович был непреклонен: - Я решил. Или мы меняемся местами или я никуда не отправляюсь.
Ханаил осуждающе покачал головой: - Время, проведенное в обществе друг друга, на вас дурно повлияло!
Воскликнул Артём: - Фёдорович не глупи!
Настаивал Иван Фёдорович: - Я верю, парню, что он этого не совершал! Ведь не совершал же?
Признался, наконец, Артём: - Да! Это всё из-за хайпа! Те дружки посмеивались надо мной из-за того что я боюсь высоты. Вот я и решил доказать что не трус. У меня закружилась голова и я оступился. И конечно хотелось покрасоваться перед девчонками.