Под утро Ленке позвонили "с обходом". Она разговаривала вполголоса, косилась на дверь в комнату сына, сейчас распахнутую настежь, и казалась больной какой-то неизлечимой, заразной болезнью, что сумела выбраться из своего изолятора, чтобы сделать важный звонок, и теперь в любой момент готова была узреть в дверном проёме фигуру в сплошном резиновом костюме и с чёрной дубинкой.
- У Леры муж пьёт, - сказала она Игорю после. - Слава у неё знаешь какой, когда выходит из себя? Она боится, очень боится, что он... ну, сотворит что-нибудь. Эта штука с малышом выбила его из колеи. Закрылся в комнате и ругается. Я сама слышала - он уже, кажется, невменяем.
Игорь чувствовал себя не лучше. Да, ему хотелось перебить все беспокойные мысли в голове как мух, и было бы чем, он бы так и сделал. Остаться с ясным представлением - что делать дальше. Однако единственным решением сейчас было выжидать. Смотреть, что ещё учудит Кирилл, что предпримут власти, что скажет компетентное научное и медицинское сообщество... Выйти, что ли, проветриться? Нет уж, увольте. Игорь легко мог вообразить взгляд, которым будет провожать его жена.
- Пусть она уйдёт из дома, - предложил Игорь. - Кто-то из твоих подруг её приютит.
- Не всё так просто, - вздохнула Ленка и больше эту тему не поднимала. Она уткнула голову в подушки и затихла.
Игорю тоже хотелось кому-нибудь позвонить. Он подумал о Вадиме, Вадиме-кенгуру, как они с Машкой его называли за способность доставать из карманов самые невероятные и зачастую нужные вещицы. Интересно, что всё-таки у него случилось? В самом ли деле он наглотался с приятелями за гаражами водки или его тоже поразила та загадочная болезнь, что заставляла подростков прыгать из окна и бросаться в первых встречных хурмой?.. Это знание не относилось к разряду жизненно важных, но Игорю нестерпимо захотелось услышать хоть чей-то внятный голос, в котором ещё не замёрзли свойственные детской непосредственности звонкие ручейки. Нашёл в списках вызовов номер и с минуту слушал длинные гудки. Может, Вадим сейчас мирно посапывает в подушку...
Когда трубку взяла незнакомая женщина, сказала "алло" испуганным, хриплым голосом, который словно тонкий лёд готов был треснуть от любого неосторожного движения, Игорь сбросил звонок. Казалось, настоящее утро не наступит никогда. Ощущение, что две комнаты и кухня плывут на волнах ветра где-то высоко в небе, не покидало Игоря. Что он увидит там, внизу, если приоткроет окно и выглянет? Каких стран и городов огни? А может, вертящийся далеко внизу шарик планеты?
Дрёма готовила глухой пыльный мешок, который сейчас, дождавшись удобного момента, накинула на голову. Игорю казалось, он спал считанные секунды, когда как будто бы чьё-то прикосновение выбросило его из сна на границу с бодрствованием. Он открыл глаза. На подлокотнике кресла стояла чашка с недопитым кофе - чудом не упала. Зачинался рассвет - на сей раз зримый. Будильник тикал мерно, уютно, как ни в чём не бывало. У ног валялся пульт от телевизора.
Игорь огляделся в поисках чего-то, что могло вмешаться в сон, и увидел рядом с собой Кирилла. Тот топтался возле кресла, будто собирался с духом попросить плюшевого кентавра, в которого превратился отец, уступить ему дорогу. Игорь понял, что его разбудило. Малыш толкнул кресло, пульт свалился с колен и стукнул по ноге.
Ленка спала на размётанной кровати, больше напоминающей оставшийся от взрыва кратер, подтянув к груди подушку. Нужно было её разбудить, но Игорь не мог оторвать взгляд от Кирилла. Руки его согнулись в локтях с грацией двух подъёмных кранов, толкнули спинку кресла ещё раз, и всё сдвинулось ещё на пару сантиметров.
- Иди в комнату, - тихо приказал Игорь. Голос пропитала хрипотца, в горле застыло противное тёплое чувство, как будто по нему только что проследовал добрый литр палёной водки.