Стоир тем временем успел потерять заклад, вернуть его и, наконец, с прибытком выйти из игры. Близился вечер, и дети кайры отправилась обратно к землянке. Вдруг Зоул ощутил, как пять игольно-острых взглядов на мгновение вонзились в спину. Хотя юноше очень хотелось обернуться, но он крепился и продолжал шагать вслед за провожатым. И только когда полог скрылся за кровлями хижин и землянок, задал Стоиру вопрос:
-Те пятеро, что сидели под согнутым деревом, кто они?
-Дети Змеиной Матери, - нехотя ответил охотник, и Зоул невольно вздрогнул. – Говорят, они не почитают Томэ. Так что держись от них подальше. Здесь им никто не верит... - Воин быстро сделал пальцами знак, призывающий предков на защиту, сплюнул и презрительно добавил: - Их и терпят на поле из-за песка для полировки да кремней... таких крупных больше нигде и не сыщешь. И слоятся уж больно хорошо... Говорят, они там, в полуночных горах, превращают в камень головы своих пленников... – последние слова он произнес шепотом и опять сделал знак.
Усталое солнце позолотило подбрюшья облаков. Юноши сидели у порога, глядя на закат, наслаждаясь вечерним теплом и сытостью от съеденного ужина. Стоир похрапывал в землянке. Два его товарища, расспросив гостей о делах племени, ушли нести стражу.
Из-за полога вынырнул старик и принялся загонять молодежь под крышу.
-Идите, идите спать, завтра тяжелый день, большой день, нельзя не спать, нельзя...
Поддавшись увещеваниям, троица улеглась на свободных лежанках. Прожитый день мелькал перед закрытыми глазами пестрой россыпью картинок, но усталость сделала свое дело, и сон не заставил ждать.
Глава 6. Нити и гребень.
Костяные зубцы, подцепив серо-голубую жилку, начали тянуть ее вниз из клубящегося молочного тумана. Вскоре показался узел. Толстая багровая нить туго обхватила серую и другую, черную как ночь, с сияющими белыми вкраплениями. Рука попыталась раздвинуть волокна, но багровая жила, точно змея, вновь обвивалась вокруг них, соединяя вместе. Тонкие пальцы аккуратно ухватили пучок ниже узла, и гребень начал расчесывать жгут, вырывая белые искры из черной нити и синие из серой. Сапфировая и алмазная пыль повисла в белом пламени и разом осела, слагаясь в голубое небо и белые камни.