— Немного жалко, конечно, что он вот так решил, — задумчиво проговорила Солнышко, вертя на запястье наиболее полюбившийся ей браслет. — Я-то на новые безделушки рассчитывала, вкус у него на них на удивление неплохой… Помню, какую хрень мне когда-то бывшие дарили…
Греза, сидевшая неподалеку, с искренним удивлением обернулась.
— А вы, разве, не в курсе были, что он их сам собирает?
— Иди ты! — не поверила Осень, вытаскивая из гривы нитку бус и принимаясь ее пристально изучать.
— Клянусь богами! — уверенно заявила Греза и, продемонстрировав свое ожерелье, добавила: — Он его при мне доделывал.
— Всегда думала, что это — максимум, что мужик может своими лапами сварганить, — Солнышко все еще недоверчиво погремела на своей шее довольно небрежно сработанной связкой зубов, случайно доставшейся ей от супруга.
— Отдала бы ты ему, — бросила через плечо Прорва, единственная не выказавшая на счет талантов самца изумления.
— Я хотела, честно, — пожала Солнышко плечами. Но, что именно ее остановило, она не озвучила.
— Так и что еще мы о нашем охотничке не знаем? — Глава гарема, проследовала через весь зал и прилегла на подушки подле сестер, оказавшись напротив Грезы.
— Ну… — задумалась Греза. — А что он вам о себе рассказывал?
— Уморила, Маленькая! — покатилась Прорва со смеху. — Ты реально думаешь, что мы с ним много разговаривали? Это ты у нас, как видно, любительница с мужиком поболтать, вместо того, чтобы его по прямому назначению использовать…
— То есть, как, вы вообще, что ли, не общались? — казалось, Греза не поверила ушам.
— Только по делу, — подтвердила Осень. — Ну, еще он мне как-то раз сознался, что самки для него почти как добыча…
— Ха, сознался он ей! Да он не просто сознался, а не так давно продемонстрировал даже, — прострекотала Прорва, очевидно, намекая на лесные забавы с веревками, и тут же обратилась снова к Грезе: — Вот она, любовь-то твоя!
— Мы с ним еще жестче поступали, — отозвалась дочь Желанной упрямо.
— Нормально все, мужик свое место знать должен, — непреклонно возразила Прорва.
— Ох, сестрица, зря ты так, — Солнышко тоже решала вступиться за любимого, — он, бедненький, и так натерпелся в жизни, видно же… Живого места нет, а тут еще добавили… Кстати, раз уж зашел разговор, может, он рассказывал, почему он такой подранный?
Греза отрицательно покачала головой.
— Я много раз спросить хотела, но как-то неудобно было. Он, правда, однажды вскользь обмолвился, что в клан попал раньше положенного… Думаю, более крупные самцы его притесняли.