Дальше была зависть его стремительному взлету и военным успехам. Талантливый генерал, жестокий воитель, харизматичный лидер, могучий адепт Силы — он уверенно шел вперед, рассовывая на нужные места верных людей.
Адмирал ат-Варгасер… Эта дуреха вначале и правда думала, что получила адмиральские нашивки из-за того случая на подбитом шаттле. Даже обиделась на такое назначение! Из кожи вон лезла, чтобы показать, что заслужила свой чин именно головой, а не… другим местом.
И ведь вот угораздило его в момент слабости оказаться наедине с одной из талантливейших своих офицеров и переспать с ней! Предпосылок к тому пока не было, но как бы она не возомнила себе чего лишнего…
Нет, подобной любовной победой впору гордиться даже ему, Герою Корусанта! Красавица, блестящий офицер, к тому же отдалась ему не ради карьеры или привилегий, а… да просто по своему желанию! Так получилось. И тем не менее…
Поначалу он откровенно забавлялся её смущением и боязнью прослыть шлюхой. Потом ему это надоело, и он забыл о том случае. Больше слабости он себе не позволит.
Возвращались к шаттлу молча. Перед выходом из зала Совета он снова нацепил традиционную маску, призванную скрывать признаки Темной Стороны на лице ситха. К тому же адепт Тьмы, черпающий силу из своих страстей и эмоций, не должен был показывать своих чувств противникам — это основа основ! Во время Совета же по той же традиции маски снимались, дабы пред лицом «Империи и Императора» явить свои «искренние» чувства.
Корвин усмехнулся. Ему эта традиция нравилась. В первую очередь тем, что можно было покрасоваться молодым и красивым лицом перед рожами замшелых старперов, составлявших Совет, тем самым выжимая из них еще больше столь приятной ему зависти. Алая вязь гладиаторской татуировки и старый косой шрам совершенно не портили точеного профиля, не слишком сильно тронутого отметинами Темной Стороны. Голову Корвин брил наголо еще по старой ученической привычке: тогда имперская молодежь фанатела от Дарта Малгуса, Героя Первой Битвы за Корусант. Тот как раз брил голову наголо, и это считалось модным.
Контейнер с пирамидкой, установленный на антигравитационную платформу, к шаттлу транспортировал бортовой астродроид.
Вдруг Корвину показалось, что лучшим решением будет вот прямо сейчас, СИЮ МИНУТУ рубануть по контейнеру световым мечом и, схватив Милену за руку, сигануть с обрыва, вдоль которого они как раз шли, надеясь зацепиться за один из каменных выступов…
Но наваждение пропало так же неожиданно, как и пришло.
Он резко остановился.
Отрешиться от всего: от контейнера, от палящей пыльной жары Коррибана, от недоумевающего взгляда адмирала…
Что-то тут не так, что-то в самом деле не так! Почему он, вопреки своему обыкновению, принял столь явно опасный артефакт в дар? И от кого?! От этих злобных ублюдков из Темного Совета?! А ведь если подумать, то именно на этом заседании отсутствовали как раз те, кого он с некоторой натяжкой мог назвать «друзьями»: Дарт Перрис, Дарт Горвак, Дарт Торат… Десяток ситхов разом НЕ СМОГЛИ ПРИЙТИ НА СОВЕТ???! Исключено.
И эта чехарда с ощущением Силы… Это странное чувство неуязвимости, сменяющееся странной апатией и совершенно несвойственным ему миролюбием…
Да что происходит??!...
— Милена!
— Да, милорд!
Он назвал её по имени. Другая бы, наверное, прыгала бы на её месте от счастья, но адмирал ат-Варгасер только вся собралась, будто тугая пружина.
То, что Дарт Регос назвал её по имени — очень плохой знак!