— Мы можем больше никогда не увидеться, Такендо. — тревожилась та.
— Не думай о том, что будет завтра, Кимико. Туча еще очень далеко.
— Но она приближается. Очень быстро приближается…
Такендо ненадолго отвернулся, уставившись вдаль. Затем сказал:
— Теперь я гвардеец “Белой гарды”. В дружеском поединке я одолел мастера Весэха, и он оценил мое умение. Когда пошла весть с севера, — меня уже хотели приставить к числу элиты.
— Но…
— Да. — прервал ее тот, — Все прошло как нельзя лучше. Всех, кого считали достойными, собрали для проведения ритуала магии. Каттай пытался пробудить сразу шестьдесят человек…
— Так ты, значит…
— Да, — опять прервал ее он, — Послушай. Из шестидесяти человек выжил я один. Мало того, — я не получил никаких увечий, а здоровье мое никак не пострадало после принятия дара.
— Это же чудо, Такендо!
— Как мы с Ооноке и задумывали, — я обратил на себя внимание императора. Еще как обратил…
— И что ты теперь можешь делать? Я видела, как некоторые управляли огнем, водой и двигали небольшие предметы! Ты теперь тоже можешь делать так? — любопытствовала та.
— Нет, Кимико. Тут есть еще один вопрос. После ритуала для меня ничего не изменилось. Я думал, что он просто на меня почему-то не подействовал, но Каттай сказал, что видит огонь в моих глазах, — видит, что ритуал подействовал, и магия теперь живет во мне, как и положено с рождения… Он сказал, что, видимо, я особенный, — потому мой дар не проявляет себя сразу. Сказал, что я их новая надежда, что бы это ни значило…
— Такендо…
— Что?
— Ты же понимаешь, как все это опасно? Прошлый избранный проклятым богами императором обратил на себя их гнев. Они поразили его невидимой силой, и он рухнул на землю прямо с небес.
— Я уже слышал об этом…
Кимико продолжала молча смотреть на небо. Такендо тоже на время затих. Они оба наслаждались приятным безветренным вечером.
— Мне очень жаль, что я столько времени провел в одиночестве. Мне жаль, что столько времени, что я мог провести рядом с тобой, я провел в лесу. Мне жаль, что я выбрал тогда тот путь… — вдруг сказал он, вздыхая.
— Такендо… Мы уже это обсуждали… Если бы ты остался, то тебя, скорее всего, — нашли. И тогда, наверняка, убили бы и тебя, и меня с мастером. Не надо ни о чем жалеть, Такендо. Ведь пройдя по этому пути? ты в итоге оказался здесь. Ты со мной сейчас, — неважно, что было бы, если бы ты выбрал что-то другое. Мы не знаем, лучше было бы или хуже…
— Я… — хотел было что-то сказать он, но не успел, ведь Кимико потянулась к нему за поцелуем.
— Что-то не так? — огорченно спросила девушка, глядя на то, как он отстранился.
— Я не хочу разбивать тебе сердце, Кимико. Если я не вернусь, то тебе будет только больнее, если мы дадим сейчас волю чувствам. Сохрани этот поцелуй, — этот момент, — для будущего меня. Я вернусь, — не дам тьме и жестокости изменить себя, — и тогда приму твой поцелуй. Твою любовь…
Ооноке наблюдал за влюбленными из тени, скрываясь на высоте. Они были в безопасности. К ним никто не приближался… Эта ночь… Она словно была создана для тех двоих. Это магия, не иначе. Такое удивительное спокойствие… Затишье перед… Нет, не оно… Это подарок свыше, — надо просто принять его, отринув гнилые мысли.
Мечты… Куда они могут завести робкого скитальца, который не знает ничего о жизни? Очень легко разбить свою душу на множество частиц… Так легко… Кимико счастлива с его… лучшим другом. Приближается хаос, — и он сделает все, чтобы сын самурая вернулся домой. Долой мечты, что несут за собой горе. Долой желания, которые несут за собой беды и разочарования, хоть взамен и дают сомнительное удовлетворение.
Туча приближалась, угрожая закрыть собой чистое небо всего востока. Туча несет смерть и страдания. А эта ночь, — этот подарок, — призван усладить всех, кто способен его осязать, — умиротворением.
Несколько часов спустя Ооноке более не смог сдерживать сон и сомкнул глаза лишь на секунду.
Проснулся он с первыми каплями дождя. Небо было поглощено чернейшей тучей, скрывающей в себе бурю. Ооноке сразу почувствовал напряжение. Воздух был им прямо-таки пропитан.
Так пусто… Так тихо. Похоже, все способные к бою уже собрались у стен. Чертов глупец! Как долго он спал? Он мог уже все пропустить!