Как и сейчас. Гермиона держала руку на плече паренька — и оправдание, что это всего лишь дружеское проявление чувств, тут не слишком-то работало — а Драко, что были силы, сжал ладони в кулаки, удерживая себя у стены. Хотелось — вот правда — проехаться этим самым кулаком по челюсти ни в чем неповинного парня, и дурацким чувствам не было дело до его невиновности. Одно его существование и то, что он каким-то образом попал в поле зрение Грейнджер, делало этого парня объектом внезапного насилия.
— Ну все тогда, можем закругляться, — произнесла Гермиона и опять потрепала парнишку по плечу. — Молодец, Брайн! Ты спас нас от дальнейшего пребывания на работе в пятничный вечер, и конечно же, сделал большую услугу министерству. Теперь нас не спалят бездомные драконы.
— Ой, ну что вы, мисс Грейнджер! Я всегда рад вам помочь!
«Всегда он рад помочь», — Драко, поджимая губы, передразнил этого Брайана в подсознании. Конечно, Малфою всегда тяжело давался анализ его чувств, не поддающихся логике и здравому смыслу, но сейчас он мог с предельной точностью сказать, что он испытывает ревность. Это мерзкое, мешающее людям жить, чувство было нетрудно определить, но всегда было сложно принять. Сейчас Драко мог все свалить на связь и надеялся, что ему больше не придётся искать этому причину. Так легче, так не надо было раздумывать над чем-либо ещё. Все-таки это не банальное возбуждение, которое он мог со спокойной душой присвоить себе, это что-то более глубокое, более искреннее и важное.
— Всем спасибо! До понедельника!
— До свидания, мисс Грейнджер.
Гермиона взмахнула палочкой, заставляя бумаги ровными стопками складываться на столе, а Драко проследил взглядом за уходящим пареньком, который, Малфой был уверен, — нет, правда, он не придумывал — в самый последний миг задержал глаза на Грейнджер. Зубы клацнули, так резко он сжал челюсти.
Гермиона же не замечая, что ее соулмейт на грани взрыва вселенских масштабов, облокотилась бёдрами на стол и согнула ногу в колене, упираясь туфлей в стол. Драко опалил взглядом молочную кожу ее бедра, видневшуюся из разреза в юбке, и перевёл взгляд на острые ключицы, понимая, что концентрация слетает с тормозов, потому что держать все в себе больше не было сил.
Ему надо было — просто жизненнонеобходимо — поделиться своими чувствами, заставить ее тоже испытать весь спектр эмоций. Драко сдвинулся с места, а член уже начал твердеть от проигрываемых в голове картинок. Он хотел провести рукой по коже ее бёдра, хотел поднять юбку выше, хотел сорвать с неё блузку и узнать, на чем же держится этот дурацкий лиф, бретелек которого не было видно с полностью открытыми плечами.
— Сейчас, подожди пять секунд, я приду в себя и пойдём, — пробормотала Гермиона, потирая переносицу и не замечая, что Малфой плавно приближается к ней, пожирая фигуру девушки серой мглой своего взгляда.
— А может, пока останемся здесь?
Гермиона резко открыла глаза и уставилась на Драко, застывшего в метре от неё. Гермиона не смогла определить сходу, то ли его глаза подсвечивались легким светом лампы, то ли так ярко горели в темноте эмоциями.
— Что?
Малфой сделал шаг к девушке и положил горячие ладони ей на талию.
— У нас и здесь есть чем заняться.
Гермиона чувствовала тепло и электрические импульсы, исходящее от ладоней Драко, а ее организм будто улавливал некие изменения в настроении Малфоя. Она тяжело сглотнула, чувствуя поднимающийся изнутри жар, и, как бы глупо это ни звучало, все же открыла рот, чтобы спросить.