"Вы его не получите".
"Он должен уйти".
"Лишь потому, что последовал за мной?".
Ответа не было. Впрочем, его было несложно предугадать. Для того Посланники и существовали. Была бы их воля - они бы и самого Мессира в Девятый Круг загнали.
- Так вот, - теперь Демон говорил вслух, - вы его не получите. Потому что я пришел сюда раньше вас. И я не позволю уйти тому, кто был готов отдать за меня жизнь.
"Ты один. У тебя не хватит сил".
Демон ответил не сразу. Привычная кожаная куртка стала помехой - он сбросил ее, с треском рванув застежку. Потом выпрямился и взглянул на Посланников в упор.
- Один? Да будь вас вдесятеро, в сотню раз больше, да явись сюда хоть сам ваш Создатель - я лишь повторю то, что уже сказал: я не дам ему уйти! А если вам кажется, что мне не хватит для этого сил...
Неуловимым для глаза движением Демон выхватил нож, который всегда носил на поясе. А свита услышала краткий приказ: "В круг!". Двенадцать фигур в черном обступили Демона и Посланников.
- Так вот, - продолжал Демон, обводя Посланников взглядом, - если вам кажется, что у меня не хватит сил - а может быть, что я не настолько ценю чью-то жизнь, чтобы их растрачивать... Что вы скажете теперь?
Прежде, чем свита и Посланники успели что-либо понять, Демон резко полоснул себя по руке - почти от локтя до запястья. Музыкант невольно стиснул зубы, словно сам почувствовал боль. Демон же был по-прежнему спокоен. Он коснулся рассеченной рукой лица Тоши, чуть прикрыл глаза. Кровь из глубокого пореза потекла сильнее, смешиваясь с собственной кровью юноши... И Демон даже не услышал, а почувствовал, как Тоша вздохнул чуть глубже. Он все еще был без сознания, но Демон понимал - опасности больше нет. Силы, которую он передал Тоше вместе со своей кровью, хватит, чтобы удержаться в этом мире. "Ты будешь жить".
"Мы считали тебя рассудительнее, Высший. Ведь ты ослабляешь себя".
"Не ожидал такой заботы о противнике".
"Тебе не выстоять против нас".
Демон встал во весь рост. Неизвестно откуда налетевший ветер откинул черные пряди, и все ясно увидели, как спокойствие на лице Демона сменяется едва сдерживаемой яростью. Темные глаза полыхнули алым отсветом.