– Йа-а-а-ан Ви-икторы-ы-ыч!
Аспирант рванулся и одним прыжком приземлился на змеиный хвост. Каблуки туфель смачно чавкнули, врезаясь в тело, и чудище зашипело с удвоенной силой. Всеми ртами разом.
Оскорблённая бесцеремонным поведением обеда одна из голов молниеносно ринулась в атаку.
Я слышала, как тупой, покрытый чешуёй нос врезался в землю. Пасть клацнула, сомкнувшись на болотной кочке, но аспирант успел увернуться.
– Мика, держись!
Бранов с прежним упорством вцепился в мои запястья. Я же как ошалевшая молотила по воде ногами, орала как резаная и снова молотила болотную змею.
О чудо, но хвост ослабил хватку. Рывок, и я пробкой вылетела из вонючей воды. Хрипло визжа, вскочила с охающего от тяжести моего веса аспиранта и бросилась наутёк. Но снова оказалась поймана.
Бранов ухватил меня за лодыжку.
– Стой, ёлки-палки! – заорал он, повалив меня в густую траву и прижав к земле. – Утонешь в болоте, глупая!
Судя по чавкающим звукам под моими кулаками, лупящими воздух, аспиранта и всё подряд, под толстым слоем дернины и вправду вода, а значит, мы в ловушке. На единственно-безопасном островке.
Кругом топь. Зыбкая, вонючая. И, возможно, полная такими вот чудищами.
Отчаявшись, я обмякла и прекратила сопротивляться. Прижалась к аспиранту, что навис надо мной в недвусмысленной позе, а тот уже вновь чудом отыскал мобильник и щёлкнул клавишей блокировки.
– Твою мать, – уже привычно выругался он.
Электрический свет от фотовспышки озарил поле битвы целиком.
Змея и впрямь имела с десяток, а может, и больше, голов. Они медленно поднимались из воды. К чему спешка? Даже столь крохотный мозг в каждой из черепушек зверюги явно соображал: бежать нам с аспирантом некуда, а значит, она сегодня-таки отобедает человечинкой.
– Давай же, – шептал Бранов, оглядываясь по сторонам, словно подзадоривая чудище. – Давай!
Первый бросок. Аспирант оттолкнул меня, и змеиная челюсть сомкнулась на пучке травы. Откинувшись, тварь снова принялась шипеть и раскачивать головами.
Расстелившись на земле и оцепенев от ужаса, я наблюдала, как головы устремляются то ко мне, то к преподу, но бросаться не решаются. Не то тварь просто развлекалась, не то ждала, когда каждую клеточку тела её жертв заполнит страх.
Может, мясо, пропитанное страхом, вкуснее?
Никогда об этом не думала.