— Если бы где-либо были разбросаны опилки, то их бы давно убрали. Ведь в отелях есть обслуживание номеров, — научно заявил человек в черном.
— Ладно, вы не говорите, кто вы и откуда. Но может быть, скажите, чего вы хотите?
— О, ну может быть: маракуйю или кедровые орешки. А еще — мороженого. Много мороженного!
— Да, бросьте вы это уже!
— Бросить что? И в кого?
— Просто скажите…
— Сказать, что? Что захочу?
— Нет. Мне нужно сформулировать вопрос так, чтобы смогли на него ответить так, как мне нужно.
— По-моему Аннабель это невозможно, — яблоко все еще пыталось набрать номер.
— Что вами движет? — и она указала на человека пальцем.
— Мной движет тоже, что и тобой, — ответил он сразу.
— И что же это?
— Потребность в ощущениях.
— Чего?! — яблоко обернулось. Оно было обескуражено.
— Что? — так же спросила Аннабель будто не слыша вопроса яблока.
— Ну, ведь тебе нравиться испытывать какие-то ни было чувства? Любовь? Печаль? Опьянение? Гнев? Тепло? — продолжал незнакомец, всматриваясь в нее своими черными и глубокими, как ночное небо, глазами.
— Ну, да, — ответила она коротко.
— А какое нравиться больше всего? Может быть — Грусть? Или Опьянение? К чему ты больше отдаешь предпочтение? Как проводишь свое время?
— Я не пью и не люблю грустить. А время я провожу, разговаривая с психами вроде вас. Яблоко, ты дозвонился?
— Почти, последняя цифра осталась. — яблоко в последний раз повернуло диск языком. Из трубки послышались гудки. — Сама поговоришь, или мне опять надрываться?
— Я поговорю. — она пересекла комнату одним длинным шагом и схватила трубку телефонного аппарата.
— Алло, — прозвучал голос на другом конце.
— Я прошу прощения, но у нас возникли некоторые проблемы.
— Какого рода?
— К нам в номер пробрался чужак. Вы не могли бы прислать кого-либо из охраны?
— Боюсь, что сейчас весь персонал охраны задействован. Я пришлю к вам швейцара.
— Спасибо.
Послышались короткие, прерывистые гудки. Метрдотель повесил трубку.
— Что они сказали? — нервно спрашивало яблоко.
— Что все охранники заняты. И к нам пришлют швейцара.
— У них на весь отель один работник, что ли? И почему вся охрана занята? Отправлена на репетицию Апокалипсиса? — задавал и задавал вопросы яблоко, пока не обратил внимания на кровать. — Анабэль! Смотри! Он смылся!
Она повернулась к кровати. На месте где сидел странный человек в черном было пусто.
— Может быть, прошел в другую комнату? — задалась вопросом девочка.
— Так проверь!
— Сейчас проверю.
Она вышла в коридор и открыла дверь в ванную. В ней было пусто. Потом подергала за ручку входную дверь и с удивлением и настороженно отметила, что та заперта.
— В ванной его нет, а входная дверь заперта изнутри.
— Значит он еще здесь. Может быть, в шкаф залез — друзей искать? И как тогда он вошел в наш номер?
— Не имею ни малейшего представления. — Аннабель прошла к шкафу, открыла. Но он так, же оказался пуст. Девочка проверила все ниши и углубления, заглянула под кровать, открыла все возможные дверцы (даже при том условии, что за той или иной дверью вряд ли поместился бы человек). И в конечном итоге никого не нашла.
— Не мог же он раствориться в воздухе? — Задала вопрос девочка, внезапно осознав, что он глуп.
— Конечно, мог!
— Да я уж и сама поняла, что задала глупый вопрос.
Глава 14:
Расчетный час
Поиски Анабэль были прерваны стуком в дверь.
— Это, наверное, швейцар, — высказала она.
— Да уж, наверное.
Девочка подошла и открыла входную дверь.
— Метрдотель сказал мне, что к вам кто — то пробрался? — спросил швейцар, заглядывая внутрь.
— Да, но по — видимому он уже ушел. Точнее растворился.
— Растворился?